«Не похоже, что ты придешь сегодня на лекцию», — сказала я, прежде чем поддастся искушению и заключить Адама в объятия. «На тебе кожаное обмундирование, которое ты носишь только, когда находишься на службе у Черной Гвардии.»
«Какая же ты внимательная, как раз именно поэтому я и здесь. Сегодня утром поступил приказ взять под защиту некоторые заведения. Нам достался Тенненбоде, чтобы мне не пришлось совсем прерывать учебу.»
«Как мило», — ответила я. «До сих пор адмиралу не было никакого дела до твоего академического образования.»
«Это верно», — признал Адам. «На первом курсе профессор Эспендорм на все закрывала глаза, но сейчас, когда началась специализация, она стала просто беспощадной. Кажется, даже сам адмирал побаивается её. Я должен присутствовать на главных мероприятиях, если только вдруг не случиться какого-нибудь чрезвычайного происшествия.»
«Есть какая-то причина для дополнительных мер безопасности?»
Я бросила на него беспокойный взгляд.
«Официальных нет, но адмирал в данный момент не очень-то доверяет гномам. Хотя он и уладил конфликт, но не одна из сторон не доверяет другой. Дело с землетрясением и угрозой войны ещё не прояснилось, а так как дочь сенатора Энде учится здесь, то теперь Тенненбоде находится под особой защитой Чёрной гвардии.»
«Ты здесь, чтобы защищать Скару?» — с недоверием спросила я. «А ты знал, что это она надоумила отца отремонтировать Глиняный переулок?»
«Действительно», — прорычал Адам. «Я до сих пор зол. На улице полно рабочих, так что у меня нет возможности проникнуть туда незамеченным. Кроме того, наше укрытие тоже в опасности.»
«Что ты имеешь в виду?» — с беспокойством спросила я.
«Город усилил давление на Миро. Хельмут Нойфрит сегодня утром дал ему срок в две недели, чтобы он начал ремонт здания, в противном случае, его конфискуют.»
«Что?» — я кое-как сдерживалась, чтобы не выразить своё возмущение вслух. «Ультиматум?»
«Ты всё правильно поняла», — ответил Адам. «А у Миро нет никаких шансов, он плебей, а Хельмут Нойфрид патриций, и, несомненно, Ладислав Энде уже нетерпеливо ждёт момента, когда захватит и последние здание в Глиняном переулке.»
«Ведь существуют законы, и патриции тоже должны их придерживаться», — возмутилась я.
«Наверняка ты ещё помнишь, что Теодор Дусс является председателем в суде, и угадай, кто его самый лучший друг, кроме Хеландера Бальтазара.»
«Конечно же Ладислав Энде», — мрачно ответила я. «Мы должны спасти Глиняный переулок 13.»
