Так в беспокойных размышлении над этим вопросом и над тем, куда Алекс все-таки пропал, прошли для Вероники все августовские дни. А с явлением промозглой, холодной осени и так понурое настроение стало совсем мрачным. А потом неожиданно от Наташки Вероника узнала, куда делся Алекс. И, кажется, для нее наступил конец света…
В последнее время у Наташки в голове был один лишь обожаемый ею Вадик, и она порядком удалилась от Вероники. Но как бы далеки они сейчас не были, Наташка все же забежала проведать подругу.
— Ты в курсе, что твой красавчик сосед в армию ушел? — спросила она между делом. И у Вероники все сжалось внутри.
— Нет… — едва слышно выдохнула она.
— Странно, а я думала, что вы общаетесь…
Но даже, если бы они по-прежнему болтали обо всем на свете, Вероника все равно не рассказала бы Наташке о том, что было между ней и Алексом, и что произошло потом. Для нее это было слишком личное и слишком ценное, а еще ото всего этого до сих пор болело сердце…А теперь оно разлетелось на тысячу частичек, которые невозможно собрать…
Но, как оказалось, это был не совсем конец света, а только его начало. В середине ноября мама с папой неожиданно заявили, что расходятся, и папа съезжает от них. Они долго и путанно что-то объясняли Веронике. И в результате этих объяснений, больше похожих на сбивчивые извинения отца и на местами всхлипывающие, а местами обвинительные причитания матери, она поняла, что отец нашел себе другую женщину и теперь бросает их ради нее. Вероника не заплакала, и даже не произнесла ни одного слова. Она просто молча сидела, уткнув свой взгляд в переплетение мелких розочек на кухонной клеенке, а когда все закончилась, она встала и ушла в свою комнату, плотно прикрыв за собой дверь. Она пыталась вспомнить, что происходило между мамой и папой в последнее время. Вроде бы, все было как обычно. Или нет? Очень часто ее голова была занята мыслями об Алексе, о котором она так и не получала больше никаких вестей. Возможно, из-за этого она не заметила, что что-то происходит. А, возможно, отец хорошо все скрывал…
И вот он ушел, исчез. Но почему-то не только из их квартиры, из их, казавшейся такой крепкой и счастливой семьи, но и из жизни Вероники. Сначала он почти сразу перестал появляться на пороге их дома, чтобы повидаться с Вероникой, а потом прекратил звонить. Вероника пробовала звонить сама, но разговоры получались скомканными. Может, отцу было стыдно, что он так поступил и, поэтому ему тяжело было с ней разговаривать, а, может, просто она стала не нужна. А когда в конце февраля мать (случайно или намеренно — неизвестно), проговорилась, что у отца будет ребенок от другой женщины, Вероника перестала ему звонить.
