Мальчишка не на шутку взъярился:
-Никогда! Я его не убью, но поедет с нами и будет до конца!
"Морж" не сопротивлялся, на сей раз, прошло все гладко, без убийств, хотя Ласка и не такая уж и добрая девочка, но понимала, что нельзя вот так топорно губить потенциального союзника. По пути "тюлени" приветственно махали лапами, радуясь им, как дети Санта-Клаусу.
Ехать пришлось, по голубо-розовым холмистым снегам, двадцатиногие мохнатые в крапинку жуки резво тащили, богато украшенные сани. Небо несколько прояснилось, и вдали горизонта отчетливо виднелся исполинский желто-оранжевый хребет. Две огромные скалы как Эльбрус и Казбек гордо возвышались над остальными грядами. Едва резная повозка приблизилась скалы пришли в движение, у них словно выросли сотни конечностей и щупалец. Затем громадные пятикилометровые великаны приобрели правильные геометрические формы. Тысячерукие исполины, у входа были густо утыканы разнокалиберным оружием, возносясь как два стальных мульти-сказочных монстра.
Лихо высказал предположение:
-Вот боевые машины, похоже, здесь и осуществляется конгруэнтный перенос. Скоро и у нас в Стэлзанате научаться аналогичному процессу.
Ласка ухмыльнулась:
-Ты знаешь, тут странно совмещается несовместимое, хотя... Парадокс друг гения, брат удачи и неприятель педантичной посредственности!
-Ну, царек теперь ты наш гость. - Оскалился Лихо.
Подхватив "моржа" под руки дети-терминаторы шагнули к воротам. Роботы-гиганты пришли в движение их боевые конечности нацелились на тройку, каждый из лучеметов был размером с корабельное орудие, начиная от крейсерского звездолета и более высокого боевого класса.
Владимир Тигров, изнуренный и покинутый продолжал шататься, под палящими "солнцами", в голове гудела сотня колоколов, а дома и широкая улица казались залитыми багрово-синим туманом. Чуть-чуть и ты грохнешься, отключившись от реальности - тройной "солнечный" удар это серьезно. Легкое прикосновение, чьи-то ласковые руки вытерли лицо, и муть рассеялась, искорки погасли. Видение напоминает доброго ангела, та самая девушка, защищая которую он и поднял восстание, протирала залитое потом и кровью лицо губкой смоченной холодной водой.
-Приди в себя мальчишка, как ты заляпался, принимая кровавую ванну, освежись.
Действительно стало легче, но усталость и глухая боль в мышцах все равно давила тягучим удавом. Владимир с тревогой которая просачивалась, через накипь усталости заметил:
-Ситуация выходит из-под контроля. Вот-вот ворвутся императорские войска, и кто останется жить позавидует мертвым.
