…На небольшой съемочной площадке расставлены мягкие диванчики. Студия выкрашена в молочно-розовый цвет. Черные экраны выключены. Время близится к семи, и уже собираются зрители, занимают места, переговариваются. Осветительные приборы подвешены на рельсах, которые крепятся под потолком - свет то гаснет, то зажигается, то приглушается, то слепит глаза. Операторы возятся с громадинами-камерами, стоящими на массивных штативах. Гримеры, вертлявые девчонки, наносят участникам на кожу пудру, чтобы при съемке не появлялся жирный блеск.
Ева выглядывала из-за кулис. Коленки подрагивали от волнения. Как-никак прямой эфир, да и тема не из приятных.
За спиной зашуршала ткань. Ева развернулась на каблуках. Иссохшая старуха в юбке до пола дышала громко, с присвистом.
– Ты же всё видишь, – замогильным голосом заговорила старуха, и её костлявые пальцы впились в кожу Евиного предплечья. – Ты колдунья, тебя оберегает твоя сила. Она прячет твой дух от него. Давай же, опереди ведьмака, распознай его и убей. Иначе он найдет тебя сам. Смерть идет за тобой по пятам.
Ева просипела что-то в ответ. Какой же на неё нашел ужас! Сковывающий, замораживающий, лютый. Если бы не Сергей - она рухнула бы без чувств. Но тот, отстранив гримёршу, вовремя подбежал к старухе и отволок её в сторону. Потом обнял Еву за плечи:
– Что она тебе наговорила?
– Не помню, – честно призналась Ева. – Кажется, что-то про… про… она пожелала быть естественной в эфире, что ли? Нет, она назвала меня красивой…
Сергей непонимающе оглядывал ссутулившуюся Еву. Та предполагала одну версию за другой. В голове спуталось. Внезапно перед глазами помутнело. Звуки исчезли. Дыхание прервалось.
…Алый бант на платье. Заточенная ложка у горла. Юбка, шуршащая на ветру. Перья, затолкнутые в глотку. Сгорающая на теле водолазка. Белое запястье, разрезанное у родинки…
15.
Еву пригласили в студию третьей, после Ивана Харитонова (вместо тоги тот напялил серый костюм, который, к слову, сидел на нем гораздо хуже, нежели простыня) и эксперта в области сатанизма. Ведущий представил Еву и спросил, что та думает по поводу случившегося: есть ли у неё теории, видела ли она что-нибудь «третьим глазом»? На экране тем временем высветилось фото. Ева в лучах заходящего солнца, темно-каштановые волосы окрашены рыжим, на щеках румянец.
– Н-нет, – прошелестела мертвенным голосом.
В наушнике, закрепленном за ухом, мужской баритон подсказал:
– Объяснитесь, что вы не умеете читать будущее.
