, — казалось, говорила она.
«Конечно, — хотел я сказать ей. — Я пришел поблагодарить тебя».
Я задавался вопросом, насколько близко она позволила бы мне приблизиться сегодня. Я сделал осторожный шаг. Она, казалось, даже подмигнула и подалась вперед. «Поспеши подойти ближе».
Это был бред, думать, что она на самом деле говорит со мной. Очевидно, это не был обмен слышимых слов, но в моей голове, я мог услышать ее также ясно, как будто ее мысли были моими собственными. Это было почти, как если бы существовала прямая связь между ее душой и моей. Какие-то нити связывали наши сердца и давали мне доступ к ее мыслям. «Это нормально?»
«Мы не можем остаться. Это небезопасно».
Я сделал несколько медленных шагов в ее сторону и стал ждать. Она последовала ко мне навстречу, а потом остановилась. Мы сокращали расстояние между нами, пока не осталось меньше, чем несколько футов. Она стояла неподвижно, но вдруг занервничала. Вытянула длинную шею, словно прислушиваясь к чему-то позади меня.
«Тссс». Ее страх был ощутимым. Тем не менее, даже когда он ударил в полную силу, я не понимал опасности. Стрела пронзила ее плоть с глухим звуком. Она легко пронзила ее грудь и грубо выпирала снаружи. Мгновение, и раненная лань убежала, увильнув от нападающего и от меня подальше.
До этого момента она была моим спокойствием. Если бы не было этого спокойствия с ней, я бы пропал где-нибудь и, несомненно, потерял бы последние оставшиеся частички моего здравомыслия. Я последовал за ней, потому что у меня не было другого выбора. Невидимая нить, что связывала нас, потянула меня вслед за ней. Когда она бежала, ее предыдущие слова эхом звучали в моей голове. «Подойти ближе. Подойти ближе».
«Я иду, — хотел сказать я ей. — Я позабочусь о тебе. Я помогу тебе хоть как-нибудь».
Лань перепрыгнула через линию ограждения, и я поморщился от боли в груди, когда она приземлилась. Она бежала на север через западную часть кладбища. Я последовал за ней, время от времени теряя из виду, когда лань петляла между деревьев. Она пересекла дорогу рядом с тем местом, где был припаркован мой грузовик, и я за ней.
Сигнальные огни отмечали место аварии на западе, но она не подошла к ним близко. Мы пробежали, по ощущениям, милю, параллельно к основным дорогам, но достаточно далеко от них, чтобы оставаться незамеченным. Даже когда я не мог видеть ее, боль в груди никак не стихала, давая мне знать, что она была там.
Тот же инстинкт заставил меня вдруг остановиться и подойти к ручью. Лань стояла на его берегу, не в силах сделать окончательный прыжок через него. Слишком знакомый, темный и пустой, дом вырисовывался позади нее.
