Я огляделся. Вокруг меня сидели четверо мужчин в маскировочных комбинезонах.
«Полковая разведка!» - почему-то мелькнуло у меня в голове. Меня отпустили.
- Ребята! – радостно прошептал я, но тут же чуть не заплакал:
- Ребята, там моего друга убивают! Помогите!
- Кто убивает? Зачем?
- Мой друг, понимаете, он наполовину еврей, над ним издеваются! – не сдерживая слёз, забормотал я, - Его прибили гвоздями за руки к бревну!
Мужчины побледнели:
- Ты это сам видел, малыш? – я часто закивал головой, брызгая слезами.
- У нас задание… - начал один из них.
- Да ты что, командир? – прошипел один из них, - Ты пройдёшь мимо такого, и спокойно отправишься выполнять задание? Ради кого мы воюем?! Вот, ради них!
- Всё! Хватит рассуждать, веди, малыш!
Что там говорить, разведчики умели ходить! Но я тоже, откуда-то знал, как поставить ногу, чтобы не переломилась ветка, не зашуршал листок, не скрипнула галька, причём бежал бегом.
- Ну, ты, привидение, - удивился командир, когда остановились в ста метрах от забора.
Мишка уже не кричал, наверно, потерял сознание. А если…
- Стоять! – схватил меня за плечо своей железной лапой командир. Я даже охнул про себя и помассировал плечо, уважительно глянув на командира.
- Джиу-джитсу! – объяснил он мне. Я кивнул.
- Жди здесь! – шепнул он мне на ухо, - Как дадим знак, подходи.
Пришлось согласиться, хотя во мне всё бурлило, до того хотелось в драку.
Разведчики растворились в кустах. Вокруг стояла тишина. Сколько я ни вслушивался, звуков боя не услышал. Уже хотел пойти посмотреть, что происходит, когда возле меня появился один из разведчиков, и знаком пригласил пройти за собой.
Во двор мы зашли открыто, никого не таясь.
Возле коновязи лежали горкой несколько тел полицаев, возле них, на коленях, стояли два немца, заложив руки за голову.
Их о чём-то спрашивал командир, немцы отмалчивались.
На телеге лежал Мишка, прикрытый рогожей. Я кинулся к нему, откинул рогожу.
- Да не бойся, жив твой друг, - ласково сказал кто-то.
Руки у Мишки были умело перевязаны, пися, тоже.
- Надо бы промыть раны мочой, - всхлипнул я, - гвозди ржавые были
- У нас есть, чем промыть и смазать, - сказал разведчик, - в рейде всякое случается.
Я смотрел на Мишку, удивляясь, насколько к нему привязался. Я не помнил ни родителей, ни брата, ни сестру. У меня был только Мишка.
Я обернулся и увидел немцев, стойко игравших в молчанку. Не дожидаясь, когда командир перейдёт к экспресс - допросу, я взял из кучи оружия штык со свастикой и подошёл к немцам.
