Я немного прибалдел: этот немец, вместо того, чтобы спасаться самому, или бежать ликвидировать ЧП, побежал спасать нас? Даже если он шёл за нами, чтобы вести на допрос. Не вязалось что-то у меня в голове. В контуженой голове не вязалось и происшедшее. Я не мог поверить, что я и есть виновник творящегося на станции ада.
-Что случилось? – только и мог спросить я.
-Партизанен! – ответил Вольф. Мы удивлённо промолчали, переглянувшись.
Больше к нам ничего не прилетало, но ночевать здесь уже было неприятно: вся комната была засыпана осколками стекла, валялась выбитая рама.
-Пошли отсюда, - сказал Генрих, поднимаясь и отряхиваясь от осколков.
Мы послушались и вышли в коридор. Немного пройдя в сторону ванной, Генрих открыл дверь и, пропустив нас вперёд, вошёл в свой, как оказалось, номер.
-Мне сейчас далеко не до вас, киндеры, располагайтесь здесь, мне надо в штаб, а то расстреляют, как дезертира.
-Можно нам помыться? – глянув снизу-вверх на высокого немца, спросил я.
-Кто же вам запрещает? – удивился Генрих. – Главное, не выходите из гостиницы, иначе я вас не найду.
Генрих ушел. Я же, поискав по шкафам, нашёл полотенца и мыло, головой сделал знак Мишке следовать за мной.
Как ни странно, в ванной была горячая вода, было тихо, потому что не было здесь окна. Только слабый гул слышался.
Мы разделись и залезли в ванну. Я молчал, намыливая голову. Мишка тоже ничего не спрашивал.
- Потри мне спинку, - попросил я, - Чешется невероятно, как будто крапивой отхлестали.
Мишка надраил мне спину, потом тихо спросил:
- Что теперь будем делать?
- А я знаю?
- А кто должен знать? Мне кажется, тикать надо!
- Это да… Надо продумать всё, составить какой-то план…
- Какой план?! Сейчас Вольф приведёт сюда твоего дядю, вот будет потеха! План! – фыркнул Мишка.
- Подставляй свою спину.
Я натирал костлявую Мишкину спину с торчащими позвонками и старался думать. Думать не получалось, хотелось спать. Возможно, сегодня немцам будет не до нас, да и если мы внезапно исчезнем, кое-кого это может навести на нехорошие мысли.
Сейчас начало войны, немцы ещё хорошо организованы, очень скоро они придут в себя и начнут следственные действия. Пока мы вне подозрений: сам Вольф вытащил нас из-под обстрела, да и к детям пока не такое отношение, как будет после…
Хотя на это не стоит надеяться, это пока думают, что я немец. Странный контуженый немец… Я считаю русских своими, а они меня кем будут считать? Вот то-то.
- Ты заснул? – возмутился Мишка.
