— Доброе утро, леди Лилианна. — Склонил он голову, заглядывая в вырез платья. И пусть он был совсем небольшой, тут же возникло непреодолимое желание закрыться руками от его плотоядного, ощупывающего взора.
— Доброе утро, лорд Разан. — Ответила на приветствие и попыталась пройти мимо, но потная ладонь сомкнулась на запястье, заставив остановиться.
— Почему вы отказались от завтрака в обществе своей будущей семьи? — Произнес он, противно сощурив глаза.
— Я бы попросила убрать вас руку. — Сказала, смерив его возмущенным взглядом.
— Да, да конечно. — Улыбнулся он, только улыбка была какая-то недобрая, хищная, и мигом разжал пальцы.
— Смотрю, лорд Аллиний уже поставил вас в известность о нашей помолвке с графом Шандабаром.
— Да. Утром узнали об этой поистине поразительной новости. Сестра чуть было чувств не лишилась от… — он выдержал паузу, — радости.
Усмехнулась, представив, что творилось утром за столом, и похвалила себя за правильно принятое решение отсидеться в комнате. Пусть это и было немного трусливо, зато не стала свидетельницей разразившейся нешуточной бури внутри этого семейства. Представляю, в какую ярость пришла леди Анабелла, когда узнала, что я скоро стану… (честное слово, чуть не рассмеялась вслух) ее мачехой!
— Что ж, извините, но мне пора. — Этот затянувшийся разговор с каждой секундой становился, все более неприятен.
— Разрешите проводить вас, леди Лилианна. — Скользкие глаза впились в мое лицо. — Вы ведь в парк собрались, так?
— Да, в парк. Но очень хотелось побыть в одиночестве, поэтому вынуждена отказаться от вашего любезного предложения! — Может, ответила немного резко и грубо, но было все равно, уж очень Разан был мне отвратителен.
Не обращая на его возмущенный взгляд внимания, быстро спустилась по лестнице и вскоре вышла на свежий воздух. Ноги сами понесли к беседке, в тени которой не так давно наслаждалась поцелуями Аллиния. От этих воспоминаний задрожали руки, и участилось сердцебиение, но сил отказаться вновь заглянуть туда, просто не было. Что ж, мне остается теперь только вспоминать о непристойных ласках этого совратителя. Резко затормозила, разозлившись на себя. Сколько можно думать о нем! Хватит! Теперь все мои мысли должны быть посвящены исключительно Сагару!
И вот, ругая саму себя, ступила в прохладу беседки и сразу же завопила от разрывающего внутренности ужаса. Там, на земле, окрашенной в бурый цвет от потоков крови, лежала обнаженная девушка с изрезанным рунами телом.
