– Ты у нас проход открыл, – косноязычно икнул Дарион, – так что по любому отследят и найдут этот мир и меня в нем. Но лучше сам явлюсь. Только я телепортатор в своем мире по кое-чьей милости обронил, – мрачно взглянул Дарион на брата Фэй, – сможешь туда своим проход открыть?
В ответ Конн покрутил в пальцах округлый предмет.
– Проводите? – улыбнулся Дар. Все трое, не сговариваясь, кивнули.
– Только в порядок приведем себя! – девушки наперегонки бросились обратно в комнаты.
Жаль, что из вещей у нее тут были только джинсы-клеш да пара кофт, из которых девушка выбрала легкую зеленую. Но хорошо, что певица разрешала брать ее косметику, и Сима старательно обвела глаза черным карандашом, а губы ярко красной помадой. Обувь она также позаимствовала у звезды. Фэй-Фэй же на встречу с родней Дариона одела леггинсы, золотистую тунику и черные туфли на невысоком каблуке.
Конн нажал на прибор и посреди кухни образовался пестрый прямоугольник размером с дверь. Улыбаясь, все четверо шагнули в портал.
* * *
– Конн, – очень тихо проговорила Фэй-Фэй.
– Но, – только и смог выдавить Дарион.
– Я не специально, – в голосе рыжего слышалось честное раскаяние и страх.
– Чем я только думала, когда соглашалась! Вот … – ругнулась Сима, поднимая руки и стараясь не смотреть в прорези шлемов плотно окруживших их людей в черных обтягивающих доспехах.
– Это наш мир, – обреченно проговорила Фэй.
* * *
Первой мыслью всех было бежать, Дарион готов был уже сколдовать защитный барьер. Как вдруг:
– Принцесса желает вас всех видеть, – произнес один из местной стражи.
«Принцесса, кто бы сомневался, что тут и такое окажется», – злобно прокомментировала про себя Симона.
– И как такое могло случиться? – полушепотом спросила она Конна.
– Как-как! Все наши перемещения отслеживаются! А уж удаленно перепрограммировать телепортатор для Главных ничего не стоит, – огрызнулся тот.
Стражники окружили их настолько плотно, что рассмотреть окружающий мир при всем желании было проблематично: через редкие просветы проглядывались бурые дома и лица людей, внешне смахивающих на крестьян из книг по истории, и гул их роптания на чужеземцев. Да и не до красот вокруг и не до злых языков, когда тебя, возможно, на смерть ведут или в заключение. Конн шел рядом с ней, лицо рыжего было мрачно, Фэй и Дар – позади. «Певица» плохо пыталась скрыть волнение и беспокойство, а колдун, как всегда, выглядел уверенным в себе.
«У него хоть какие-нибудь эмоции бывают в стрессовых ситуациях? – подумалось Симе. – Что же ты за человек такой, Дар. Почему ты так спокоен? Спокоен в ином мире, спокоен после убийства. Единственное, что вызывало у тебя хоть какой-то отклик интереса – наши новости, но твой взгляд, только сейчас я понимаю, что так смотрят передачи про…животных? Нет, скорее, про нечто среднее между животным и человеком разумным, если бы такое существовало в природе. И только при болтовне с Конном, при упоминании семьи, отца – твое лицо смягчалось, появлялись отголоски любви, той самой абсолютной и безусловной. Но почему ты предпочел пить с Конном и не торопился вернуться? Чтобы оправдать Фэй в его глазах?»
