Дневное жертвоприношение. Каждый день, дважды в день, утром и вечером — годовалый агнец, здоровый и без пятен. Каждый раз, животное убивается во славу Бога, не ради простого насыщения нашего голода. Каждый раз, когда жизнь истекает наружу, священник должен смотреть на это до самого конца и возблагодарить животное, чья жизнь вернулась к Создателю, и чья плоть принесла сладкие ароматы нашему Повелителю и пищу для слуг Его.
Они знали, что наступит тот день. Невозможно ясно видеть повороты битвы, не зная, когда эти моменты свершаются. Особенно, когда битва идет за город, в котором ты живешь.
Они отбивались от армии как долго могли. У них было преимущество с самого начала: высокие стены, толстые валы. Пока армия трудилась внизу, заполняя овраги валунами и поваленным лесом, они метали вниз камни и стрелы. Они работали посменно, днем и ночью, углубляя ров у навесных ворот, так же быстро, как он наполнялся. Они старались изо всех сил. Но Бог отвернулся от них.
Бог приказал им отдохнуть в святую Субботу. В тот день осаждающий противник смог немного наполнить ров. Неделю за неделей, Суббота за Субботой, локоть за локтем наполнялся ров. Они в свою очередь работали с двойной скоростью, но этого было недостаточно. Вторгшаяся армия работала быстрее. Они увидели, что ров вскоре наполнится мусором, и что те смогут воздвигнуть платформу, и что поднимутся лестницы и поднесут тараны.
В день, когда поставили платформу, они поняли, что конец был близок. Они не боялись: до прихода страха оставалось еще много времени, и они не испытали голода, ведущего к каннибализму, к убийству, к смертям детей. Вместо страха они разозлились. Они занимали землю между рекой и морем; это место было важной опорой для любого, решившего удержаться в этом районе. Они просто попались на пути тех. Казалось неправильным, что все должно было происходить таким образом. Они вознесли свои гневные плачи Богу.
Первосвященник в Храме слышал, как боевой таран бился о городскую стену днем и ночью. Каждый гулкий удар наносил ущерб. Небольшая кучка пыли, да, скорее всего, крохотный сдвиг одного камня. Накапливаясь, днем и ночью, те кедровые стволы толщиной в длину руки разрушат стену. Люди видели, как камни выпирались внутрь из стены.
Перед рассветом выпал первый камень. У основания стены, но не с самого дна, и в блестящем свете раннего утра, казалось, заблестела рассыпавшаяся пыль от упавшего камня. Когда он упал, наступило молчание во всем городе. Снаружи солдаты радостно завопили и удвоили свои удары. Но на какое-то время внутри стен всех объял внезапный ужас. Они знали, что придет это время, и все равно не могли поверить своим глазам. Неприступная стена была пробита. Послышались крики. Людей, огня, оружие, отбросить захватчиков!
