Прилетели в Дубай глубокой ночью, достаточно быстро прошли паспортный контроль, получили багаж и Антон потащил меня в дьюти фри за алкоголем. Я слабо сопротивлялась, пока не увидела разнообразие ассортимента. Набрав себе пять бутылок, против одной у Антона, мы расплатились, и взяв такси поехали в отель. Антон настоял на неделе пребывания, а у меня вчера не было сил сопротивляться.
За окном пролетали красивые небоскребы, но я, не чувствуя ничего кроме бесконечной усталости, снова положила голову на его плечо и смежила веки. Прибыв в отель на берегу залива мы еще некоторое время задержались на ресепшене. Антон заказал два соседних номера. Смуглой сотруднице отеля чем-то не понравился мой паспорт и она достаточно долго тыкалась в компьютере, прежде чем все -таки выдать мне магнитную карту от номера.
Улыбчивый швейцар откатил наши чемоданы к комнатам, открыл дверь, показал мне как включать кондиционер, и как работает сейф. Антон, уже успевший занести в свой номер напротив чемодан, дал ему пару долларов на чай и предложил мне сходить поужинать в ресторан через дорогу. Пожав плечами, я согласилась, но только после душа. Антон, кивнув, ушел к себе.
После душа жить стало легче. Я даже оглядела свой номер, и заключив, что вполне себе ничего, особенно балкончик с видом на залив, только хотела просушить волосы феном, как постучавший Антон попросил открыть ему.
Потуже затянув узел полотенца на груди, я послушно распахнула дверь.
Он прижал палец к губам в призыве молчать, а потом продемонстрировал свой телефон, кивнув в глубь номера. Нахмурившись, я все же тихо спросила:
- Тебе мой мобильник нужен? Зачем?
Антон кивнул и так же шепотом ответил:
- Твой телефон прослушивается. Даже в выключенном состоянии. Дай его мне, есть разговор.
Чувствуя, как тревожно забилось сердце в предчувствии чего-то нехорошего, я на деревянных ногах вернулась в ванную и забрав телефон, передала его Антону, все так же стоявшему у косяка входной двери. Тот молча засунул его в задний карман джинс. И ушел.
Просто молча пошел к двери своего номера. Я, в абсолютно растерянности, хотела было проследовать за ним, но на порог вступил человек.
Вглядевшись в полумраке коридорного освещения в его лицо, я почувствовала, как земля уходит из-под ног.
- Тише, детка. – Он подскочил ко мне, успев поймать до того, как я рухнула на прохладный паркет. – Антох, закрой дверь!
Моя дверь захлопнулась, а я в неверии смотрела в лицо человека, которого похоронила. Он невесело усмехнулся и подняв меня на руки усадил на кровать. Сел рядом. Меня мелко затрясло, я ничего не понимала, глядя на него. Мир дрожал и грозил провалиться во тьму. Спазм в горле сдержал дерущий душу вой страха, отчаяния, неверия. В ушах нарастал гул, сердце неистово колотилось, а губы онемели.
