Я поймал собравшуюся свалиться на пол гильзу, встал со стула и, кинув ее в раскрытую горловину стоявшего на кровати рюкзака, решительным движением затянул ремень. Перекинув его через плечо, я подхватил прислонённую к кровати и завернутую в кусок ткани катану, на миг замер на пороге, оглядывая ставшую почти родной для мня комнату и, вздохнув, аккуратно затворил за собой дверь.
Грега я встретил меня на крыльце. Хозяин таверны сидел на небольшой скамеечке и был похож на старого кота, пригревшегося в лучах заходящего солнца. Правда, увидев меня, он тут же встрепенулся, но заметив рюкзак, как-то сразу сник и погруснел.
— Уже уходишь?
— Пора, — я, не скидывая рюкзака, опустился на лавочку рядом с Грегом. — Спасибо тебе за все и доктора от меня поблагодари.
— Да ладно, что уж там, — отмахнулся тот. — Только что это ты на ночь глядя собрался, обождал бы до утра.
— Лучше по холодку пойду, а то день, поди, опять жарким будет.
— Это да, — согласился он. — Вон как мошка столбом вьется, вроде конец лета, а печет как в духовке.
— Вот и я о том. Ну ладно, — я, поднимаясь, дружески хлопнул его по плечу. — Еще раз спасибо, Грег, может как-нибудь загляну в гости.
— Несли расстроится. Сохнет она по тебе.
Я мысленно вздохнул.
— Я знаю, но она еще совсем девчонка. Это первая влюблённость. Пройдет.
— Ну как знаешь, а то подумай…
— Мне не о чем думать, — несколько резко оборвал его я. — Все уже решено, прощай.
Я поправил сползшую лямку рюкзака, поморщившись от стрельнувшей в руке боли, и махнув рукой на прощание, решительным шагом направился вдоль улицы в сторону старого форта. На берегу я уже прочесал все, что только можно, так что если откуда и начинать свои поиски то только оттуда.
Солнце уже коснулось своим краем горизонта, окрасив зеркало озера в бледно-красный цвет, когда я обессиленно опустился на траву у каменной стены полуразрушенной крепости. Черт, кажется, я немного не рассчитал свои силы. От деревни до этой развалюхи всего-то пару часов ходьбы, а к ногам уже словно пудовые гири привязали, да и плечо опять разнылось.
Я поморщился и, опершись спиной о нагретый за день камень стены, прикрыл глаза, одновременно вгоняя себя в изменённое состояние и пытаясь просканировать свой организм.
— Что-то ты совсем раскис, дружище, — жующий травинку Дарнир опустился напротив на карачки, рассматривая меня угрюмым взглядом. — Я разочарован, думал ты куда более стойкий.
— Дар, ты как всегда тактичен. Не видишь Лексу совсем плохо, пожалел бы его хоть немного, друг называется.
