Раскар видимо что-то понял по его лицу, или же уловил отголосок раздумий, потому как тут же пояснил:
«Новый Глас прибыл, хотел войти в слияние, я отказался. Не хочу, буду так. Когда выбрал путь, хотел силы, но сам. Сам сдержу зверя, раньше мог».
Он вдруг остановился и, опустившись на задние лапы, задрал морду к небу, несколько долгих минут сидел неподвижно, затем повернул голову к зябнущему под изморосью Гуверу.
«Давно, белый волк говорил, что сила не главное. Я не верил, молод был. Сейчас верю. Хочу предупредить. Бойся мага».
— Эллара? — удивился полковник, но волк отрицательно мотнул головой.
— Кайшар.
— Тот новоприбывший, — нахмурился Гувер. — Не знаешь кто он вообще такой, коль даже коммандер его слушается.
— Он один из «теней» — стражи королевы, ходят, слушают, вынюхивают, ищут чужаков и неверных, не люблю.
Волк презрительно сморщил нос.
— Контрразведка или какая-то другая подобная служба. Что ж, теперь понятна его подозрительность, — пробормотал Эндрю. — И что мне делать?
«Уходить. Кайшар уже решил избавиться. Я знаю, ветер принес слова».
— Легко сказать, уходить, а куда? Да и не дадут, тот же Каллат махом меня выследит и пулю всадит куда быстрее чем я смогу его заметить. Демон дери, вот положеньице, — полковник смачно выругался.
«Каллат не станет, уважает, отпустит, но есть другие и брат. Уйду с тобой, тогда сможем».
Гувер изумленно уставился на своего собеседника, не понимая к чему он клонит.
«Отказался от слияния с новой Голос, не хочу, не нравится, слишком жестока, устал служить, уйду».
Фразы вспыхивали в мозгу полковника словно маленькие фейерверки обрушивая на него дождь чужих эмоций, в которых смешалась нечеловеческая тоска, злость и холодная решимость принятого решения.
Странные взаимоотношения сложились в нашем маленьком отряде, мы, можно сказать, сдружились, но, тем не менее, все так же мало знали друг о друге, а все наши действия и взаимоотношения строились исключительно на доверии. Мы были просто попутчиками, которых пока определяла общая цель — добраться до старой крепости. Что будет потом, не знал никто, да и цели у нас были разные. Рик с Зейнарой искали похищенную девушку парня, что искал я…да кто ж его знает. О прошлом старались не вспоминать, а если кто и решался излить душу, рассказав историю из своей жизни, то исключительно по собственной воле. Глупо? Возможно да, а возможно нет — странное время, странный мир, странные решения, но когда меньше вопросов это порой даже удобно. Например, как сейчас, когда я принес подаренную богиней карту и просто молча развернул ее перед моими спутниками. Конечно Гая сразу же уставилась на меня взглядом полным молчаливых вопросов, но я лишь качнул головой давая понять, что расскажу все потом…возможно. Почему-то мне упорно не хотелось говорить эльфийке о моих немногочисленных встречах с покровительствующей ей богиней. Почему? Не спрашивайте — не знаю, просто нутром чуял, что не стоит это афишировать.
