— На этот раз я всех оставлю позади. Всех до одного. Тренер говорит, что главное быть уверенным в себе, представить, что там, за финишной чертой, тебя ждет что-то очень важное, ждет только тебя одного. И ты должен суметь это взять. Но оно должно быть для тебя действительно чем-то очень важным, чего ты желаешь больше всего на свете.
— А ты чего больше всего желаешь?
Стефано почувствовал, что теряет самообладание. И разрыдался.
— Обнять тебя…
У Давиде от волнения сжалось горло.
— Думаешь, поможет?
— Наверняка.
Давиде опустил голову и отвернулся к окну. И увидел за стеклом Глорию.
Она стояла у окна и с той стороны смотрела на него. Глаза у нее были широко раскрыты, как у испуганного ребенка. В руке она держала пистолет Андреа.
— Глория!
Глория ударила рукояткой пистолета по стеклу, которое разлетелось вдребезги. Давиде взял у нее пистолет, зажал рукоятку в ладони. И успел сделать это вовремя: дверь распахнулась и на пороге появился Туччо с автоматом на изготовку.
— Стефано, ложись!
Стефано бросился на пол.
Давиде трижды нажал на спусковой крючок. Первым выстрелом он свалил Туччо, попав ему в грудь, вторым и третьим поразил насмерть и Рико.
Стефано подполз к телу Туччо. Помогая себе зубами, расстегнул карман его куртки. Вытащил ключи и передал их отцу. Давиде отомкнул наручники. Потом распахнул окно.
Но Глория уже исчезла в темноте парка.
Матильда Линори, вся в черном, сидела на веранде. Казалось, она сразу постарела на много лет. Андреа поднялся по ступенькам и подошел к ней. Матильда поцеловала сына в щеку, она была заметно взволнована.
— Ты слышал недавно стрельбу? Что произошло?
Андреа успокоил мать, солгав:
— Да это браконьеры. Охотились в парке у моря.
Он сел на веранде напротив матери. Взял ее руки в свои.
— Знаешь, мама, в детстве я иногда мечтал похитить тебя. Увезти от папы и уехать вдвоем с тобой далеко-далеко, скрываясь точно воры.
Матильда ласково погладила его по голове.
— Ты заметил, что у тебя в волосах уже появилась седина?
— В школе я читал про королеву, которая за одну ночь стала седой как лунь. Она знала, что на следующее утро ей предстоит взойти на эшафот.
Андреа поцеловал матери руку.
— Мне скоро нужно будет уехать.
В глазах Матильды Линори мелькнуло выражение тревоги и огорчения.
— Куда?
— По одному делу, которое папа не успел закончить.
Матильда прижала сына к груди.
— Не уезжай, оставайся тут, Андреа. Не надо ехать, ты ведь не такой, как твой отец и Миммо.
Андреа погладил мать по лицу и грустно проговорил:
