– Есть указания, какую каюту мне занять? – спрашивает он. Странно слышать, что такой почти приятный голос исходит от такого лица.
Кларк качает головой.
– Моя вторая справа. Бери любую другую.
Он проходит мимо. Кинжалы зеркальных осколков торчат по краям дальней стены; расколотый образ новичка исчезает в коридоре за спиной Лени. Она подходит к зазубренной поверхности. «Однажды мне придется здесь убраться…»
Ей нравится, как преобразилось зеркало после вмешательства Баллард. Почему-то нынешние головоломные отражения казались более творческими. Импрессионистскими. Теперь же начали утомлять и они. Возможно, настала очередь для следующего изменения.
Часть Кена Лабина разглядывает ее со стены. Не думая, Лени вонзает кулак в стекло. Поток осколков звенит, барабаня по полу.
«Ты очень похож на того, кому нравиться бить людей. Только попробуй. Ну давай, сука, только попробуй».
– О, – произносит Лабин, стоя у нее за спиной. – Я…
На стене еще остались куски зеркала; лицо Кена ничего не выражает. Кларк поворачивается к нему.
– Прости, что напугал тебя, – тихо извиняется Лабин и уходит.
И ему вроде бы действительно жаль.
«Так. Значит, тебе не нравится бить людей. – Кларк прислоняется к переборке. – По крайней мере, такие, как ты, мне не попадались».
Она даже не уверена, откуда знает об этом. Между ними отсутствует какая-то важная химия. Лабин – очень опасный человек. Но только не для нее.
Лени улыбается про себя.
«Когда кого-то бьешь, тебе не нужно извиняться. Пока не становится слишком поздно, конечно».
* * *
Она так устала делить каюту с самой собой. Но перспектива пригласить кого-то в гости нравится ей еще меньше.
Кларк лежит на койке и рассматривает свое тело. С противоположной стены на нее холодно взирает двойник. Спутанная топография выступающей переборки, в которой отражается ее лицо, похожа на захламленный стол, поставленный набок.
Камера позади зеркала должна видеть то же, что и она, только с искажением пропорций по краям. Кларк размышляет о широкоугольной линзе; в Энергосети не оставили бы без внимания углы комнаты. Какой толк от эксперимента, если не можешь следить за подопытным животным?
Она размышляет о том, наблюдают ли за ней прямо сейчас. Скорее всего, нет; ну, по крайней мере, с той стороны нет людей. У них наверняка есть какая-то машина, неутомимая и беспристрастная, она с неусыпным вниманием следит за тем, как Лени работает, сидит на унитазе или раздевается. Она запрограммирована позвать кого-нибудь из плоти и крови, только если объект на экране выкинет какой-нибудь трюк.
