Лавсаик Святой Горы | страница 51

Сегодня во всех монастырях, в том числе и у нас, можно встретить иеромонахов и монахов, соперничающих за право занять лучшую келлию. Однако у прежних отцов, и не стародавних, а прямых наших предшественников, иеромонахам отводились келлии, примыкающие к монастырскому двору и доныне называемые «пападакия» (священнические), скромные и непритязательные, а простым монахам — келлии, расположенные ниже. И, хотя последние были темными, тесными и дальними, все соперничали из-за них.

Старец Гавриил с хрисовулом императора Алексия III Комнина, 1950 г.

В честных эримитириях мы с волнением взираем сегодня на свидетелей благого их подвига — кольца в стене, служившие опорой во время уединенной молитвы, выщерблины на каменном полу от бесчисленных поклонов и едва приметный в углу дощатый настил для краткого отдыха. И даже в наши дни, когда охладела любовь многих (ср.: Мф. 24, 12) к подвигу, остаются еще отцы, которые постоянным жилищем своим считают храм Господень и не покидают его поутру, когда настает перерыв между службами, но проводят в нем время от полунощницы до литургии, то есть еще шесть-семь часов.

Но дабы никто не подумал, что нам памятно лишь доброе, вспомним случай, происшедший за пять лет до нашего прихода в обитель и хорошо известный всем тогдашним насельникам.

Настоятель старец Гавриил за трапезой с другими отцами Дионисиата

25 ноября 1950 года за вечерней трапезой читали житие святой великомученицы Екатерины, и вышло так, что чтение завершилось до конца застолья. Когда растерянный чтец умолк, не зная, чем заполнить оставшееся время, один из младших братий, Неофит, отличавшийся крайней простотой, посоветовал начать житие мученика Меркурия, чья память отмечается тогда же. Присутствовавший за столом старец Симеон, который был в тот год уставщиком обители, разгневавшись на вмешательство простеца Неофита в его прямые обязанности, воскликнул: «Умолкни!» — чем весьма опечалил братий и, разумеется, себя самого, но более всех — Неофита. Ибо тот действовал из братолюбивого чувства, желая выручить чтеца, а не из пренебрежения к уставу. Не прошло и пяти минут, как братия поднялись от трапезы. И, едва чтец начал благодарственную молитву, старец Симеон рухнул на пол, будто громом поверженный. Умер он, как выяснилось потом к общей скорби, но и к общему изумлению, от разрыва сердца. И тогда трепет объял всех припомнивших слова Господа: Смотрите, не презирайте ни одного из малых сих; ибо говорю вам, что Ангелы их на небесах всегда видят лице Отца Моего Небесного