В настоящее время эта новая Нитрия[100] насчитывает до ста братий, которые средством к жизни имеют рукоделие — иконопись, деревянную резьбу, вязание, ткачество (то есть изготовление волосяных сумок, камилавок и тому подобных вещей), а истинным своим деланием и целью — благоугождение Богу молитвой, пощением и подвигами любви. Здесь просияли духоносные отцы минувших веков, отсюда вышли исполненные благодати и премудрости духовники, которые поколение за поколением учили народ даже в дни рабства и тяжких насилий над совестью хранить непорочной веру Христову. И здесь же возросла десятерица добропобедных новомучеников, преподобием своим освятивших это место прежде славной кончины. А мы навсегда сохраним память о велемудром Кирилле, о препростом, но рассудительнейшем Иоасафе, о святолепном Кесарионе и о многих других духовниках, которые таинством покаяния и отеческим вразумлением утешили, утвердили в вере и направили к небу тысячи душ.
И до самого последнего времени не оскудевает скит теми, кого призывают в епархии как знаменитых «свято-аннинских» духовников и кому безраздельно доверяет верующий народ, более же всего сельские жители. К несчастью, и сюда достиг сатана (на сей раз с десной стороны), внушив большинству наших иерархов мысль, будто духовники-агиориты не отвечают запросам нынешних христиан, как недостаточно образованные, излишне строгие и крайне нетерпимые. И вот поручают великое таинство исповеди новоиспеченным богословам, которые понятия не имеют ни о практической добродетели, ни об истинном душеведении, но зато пропитаны вынесенным из университетов духом рационализма, а потому ограничиваются витиеватыми нравоучениями и самовольно определяют, что же нужно их подопечным. Правящие архиереи наших дней не допускают к душепастырству не имеющих университетского диплома, ибо сами в глубине души куда больше почитают Гете, чем Антония Великого, и не хотят уразуметь, что христианский мир, по горло сытый громкими словами, жаждет живых примеров святости.
Основанный на южном мысу полуострова, он лежит в самой пустынной местности Святой Горы, у моря, которое здесь особенно неспокойно. Скит состоит из сорока калив, восемьдесят насельников которых живут рукоделием — преимущественно иконописанием и деревянной резьбой. Здесь находится знаменитая иконописная мастерская братства Иоасафеев, здесь же трудится знаменитый резчик старец Арсений и другие искусные мастера. В Кавсокаливии любил останавливаться, приходя из Милопотама, Патриарх Иоаким III, который на собственные средства выстроил скитянам прекрасную мраморную колокольню. В позапрошлом столетии здесь обитал преподобный Акакий, великий аскет, чья святость была не раз засвидетельствована благодатью Божией и чьи увещания вдохновили на подвиг многих новомучеников. Название скита пошло от прозвища преподобного Максима, который, подвизаясь в суровом посте и добровольной нищете, время от времени сжигал очередную свою каливу
