Русская фантастика – 2018. Том 2 | страница 84



Женщина широко раздвинула бёдра, подставив партнеру Глубокую Сладострастную Щель.

– Ах! – тоненько постанывала Катя.

Мужчина яростно вдвигал в партнершу Двадцать Сантиметров до упора.

– Р-р-р-р! – с тембральной хрипотцой повизгивала Катя.

Она сидела на паркетном коврике и с помощью звуковой программы «AA» рожала голоса для неодушевленных героев «Рисованной Порнографии». Дело случилось в «Гостиной комнате с микрофоном».

* * *

Катя, кареглазка с длинными стройными ножками, представляла собой красивую интеллигентку, с которой между поцелуями можно обсудить творческое наследие Фридриха Ницше.

Но. Как часто мы слышим это мягкое, обтекаемое и неприятное «Но»!

«Но» лишило Катю восхищенных мужских взглядов, приятных прикосновений и обсуждения наследия классика философии: кареглазка не могла ходить, а могла лишь ползать. Лодыжки ее были скручены «дьявольской восьмеркой» вследствие редкой болезни.

– Такая патология выпадает одному на миллион, – объяснил профессор. – Советская наука пока не знает, откуда берётся болезнь и как её лечить.

Мама Кати выслушала мнение светила, лежа после родов в VIP-палате лучшего родильного дома страны.

– Вам лучше сдать малышку в интернат, – как бы между прочим добавил врач. – Спокойней жить будет.

Наталья Николаевна занимала должность первого секретаря в окружном горкоме. Префект, по-современному. По роду деятельности ей приходилось много кричать, зачастую нецензурно, на толстокожих партийных членов. Поэтому она привычными словами рассказала доктору всё, что думает: о нём самом, о его роддоме и о его бабушке с чёртовым дедушкой.

Ненаглядную дочку мама забрала домой, в шикарную трехкомнатную квартиру в центре города: рядом с метро и автобусной остановкой.

* * *

Великая и могучая КПСС почила в бозе, почти сразу туда же ушла мама. Папа был известен только Господу и Наталье Николаевне, братьями и сёстрами Катю не обзавели, бабка с дедом отдались ГУЛАГу. Кареглазка осталась одна. Совсем.

В связи с рождением ущербной демократии в стране началась «Эпоха девяностых»: перестали платить государственные субсидии, криминал объявил гражданам войну, Семибанкирщина плела интриги, цепляясь за трон с полумертвым самодержцем.

До кареглазки никому не было никакого дела. Никому, кроме тёти Даши, добрейшей души самогонщицы из второго подъезда. Тётка не дала пропасть ребенку: приносила еду, платила за квадратные метры, покупала белье и одежду. Она же и приватизировала Катину квартиру. Сделка не принесла ушлой самогонщице желаемых выгод, так как покойнице квартира ни к чему, а «превращение тёти Даши в труп» случилось аккурат в день подписания договора у нотариуса.