Казанский кафедральный собор | страница 9

Наследство, поспешно захваченное вначале, не благославится впоследствии.

Притч 20.21

 Много лет было посвящено поиску документов и свидетелей, связанных с Оренбургским Успенским женским монастырем и Казанским кафедральным собором. И не безрезультатно! В фонде 7979, оп. 1, ед. хр. 27, л. 78 (ЦДНИ) был найден «Протокол заседания фракции ВКП(б) при Губисполкоме от 09.06.1928 г.» В параграфе 3 — «Слушали: Докладная записка ГАО (Губернский административный отдел. — Г. Д.) о результатах обследования бывшего Оренбургского Успенского женского монастыря». ГАО считает необходимым и возможным закрыть здание церкви и передать его школе «Воздухобоя» (будущее ЧВАу. — Г. Д.) по следующим причинам... И далее ГАО перечисляет причины, по которым считается возможным закрытие церкви. Среди них: «Религиозная община насчитывает всего 116 человек, да и живут они вне района монастыря (после закрытия монастыря в 1923 году монахини рассеялись по частным квартирам в городе. — Г. Д.). Церковное здание используется не в полной мере, оно расположено в 412 метрах от другой «Кладбищенской» церкви. Общиной нарушен Договор в части ремонта здания культа и хранения имущества...» Под протоколом подпись поставил и. о. председателя губисполкома Ш. Фридман. Вывод — закрыть!

В своей статье «Во имя апостолов Петра и Павла» зав. отделом Облгосархива Т. Судоргина дает формулировку Президиума Оренбургского горсовета (октябрь 1929 г.), по которой предлагалось: «...подработать вопрос о передаче Дому Красной Армии Петропавловской церкви». Спустя месяц горсовет принял решение о передаче церкви Союзу металлистов, которые тоже церковь не заняли, видимо, потому, что храм им был не нужен. В результате Петропавловская церковь была снесена. По рассказам своего отца я знал, что городские власти прежде, чем снести какую-либо церковь, пускали, так называемые «Подписные листы», в котором опрашиваемый ставил свою подпись о согласии уничтожения той или иной церкви. Не так давно такие «Подписные листы» удалось просмотреть. Их хранилось много — целое дело. Текст объяснения причин необходимости закрыть церковь был заготовлен заранее, аналогичен во всех «Протоколах», кроме того, в таких текстах добавлялось требование о запрещении колокольного звона, так как «сливаясь с заводскими гудками, он тормозит индустриализацию страны». Выдвигалось требование снять со всех церквей колокола и «передать их как металлолом на индустриализацию страны» (ГАОО, Р.ф. 63, оп. 1, ед. хр. 195). Судя по многим Протоколам, не везде присутствующие единогласно поддерживали такие требования. Вот пример: «Протокол №19 общего собрания хозцеха от 15.01.30 г. (лист дела 37): Присутствовало 100 человек. Должно — 147. Требование закрыть все церкви и снять с них колокола поддержало 45 человек, против — 13, воздержалось — 42 человека. Председатель Кузьмин». В этом же деле есть предложение и по Казанскому кафедральному собору. Его предлагалось закрыть, а здание передать под... И далее следовали различные предложения. Подумалось тогда, пусть закрыли бы храм. Но в здании, обладавшем исключительной акустикой, можно было бы разместить концертный зал, сохранив при этом памятник архитектуры! В Большой Советской Энциклопедии акт бессмысленного уничтожения зданий и сооружений памятников истории и культуры называется вандализмом.