Наконец решившись, я слегка повернула прохладный шарик против часовой стрелки и босиком выскользнула в коридор, тонувший в такой же мутной, сырой мгле, которая наполняла и мою комнату. Спустившись на носочках с лестницы и подкравшись к стене, разделяющей коридор и кухню, я замерла.
— Совет согласился на еще одно слушание. — В отражении застекленной входной двери я видела его силуэт. Засунув руки в карманы брюк, Джейк обращался к тому, кто стоял напротив: там, где у нас была плита за центральным деревянным "островком".
При воспоминании о вчерашней сцене на нем у меня мучительно скрутило живот.
— Когда?
— Через три дня. Они гостят в городе уже неделю и выслушают нас. Уже назначено время.
— Ты можешь сделать это один. Райн и Крис тебя поддержат, — в голосе Майка впервые проклюнулась усталость.
Что ж, похоже, не одну меня вымотала бессонная ночь.
— Райн и Крис? — Джейк словно не поверил своим ушам.
— Я тебе для этого не нужен. — Майк зевнул и сложил руки на груди. — Мы останемся здесь.
Я прикрыла припухшие от бессонницы веки и прислонилась затылком к холодной стене. Еще вчера утром я бы все ради этого отдала…
По напрягшейся позе в отражении я поняла, что Джейк готовился возразить, но я его опередила.
— Нет, Джейк прав. — Я выступила из тени, стараясь говорить ровно, хоть все внутри в этот момент умирало от страха.
Краем глаза я заметила, что он тоже не переоделся со вчерашнего, но заставила себя не думать об этом.
— Вам обоим лучше там присутствовать, — продолжила я, избегая смотреть в ту сторону. — Патриция Джеймс слишком умна. Она будет использовать любой шанс, чтобы отменить это слушание. Нельзя ей его давать.
Перспектива, что она станет новой директрисой, выводила меня из себя. Но это была далеко не главная причина, из-за которой нужно было положить конец этим затянувшимся каникулам. Я почувствовала на себе его долгий взгляд, но по-прежнему старательно смотрела перед собой.
Скольких усилий мне это стоило.
Больше всего я боялась, что он снова возразит. Но в этот раз Майк промолчал.
Джейк скользнул взглядом по моему измятому сарафану, затем — по белоснежной рубашке моего кузена. Его потемневшее лицо напряглось, в зеленых глазах сверкнула беззвучная молния.
На долю секунды кухню будто пронзил обжигающий электрический разряд, когда эти двое смотрели друг на друга.
От этого невидимой, но вполне ощутимой вибрации у меня отчего-то начало зудеть в затылке.
Когда уже начало казаться, что что-то тут не выдержит и взорвется, Джейк резко выпрямился:
