«Это не он. Этого не может быть».
«Он никогда не отзывался на это имя».
«Никогда, ни за что…»
Когда они дошли до машины Шона, она сделала еще один глубокий вдох и немного пришла в себя.
К тому же, если бы Холден жил и здравствовал в Западной Вирджинии, разве к этому времени он не начал бы ее искать?
«Это не он. Его зовут не Сет».
Это не он. Просто оттого, что она услышала это имя именно здесь — так близко к месту, где она узнала его, так близко к месту, где она его потеряла — у нее помутилось в голове.
Она забралась на заднее сиденье, и Джона крепко прижал ее к себе.
«Это не он, — снова сказала она себе. — Его зовут не Сет».
Глава 5
Сет
Сет сидел в кабине своего грузовика, аккуратно обматывая белой киперной лентой сначала пальцы, затем кулаки. Из CD-плеера доносилась песня Гарта Брукса «Чтобы ты почувствовала мою любовь».
Формально, это была песня Боба Дилана, но несколько лет назад, в ночь, когда Сет провел свой первый бой, по радио звучала именно версия Гарта Брукса. Он не ожидал, что победит. Ему предложили сотню долларов только за выход, но послушав песню, его охватила такая дикая и всепоглощающая ярость, что он избил своего противника до полусмерти. В ту ночь у него появилась возможность один или два раза в месяц драться в местном бойцовском клубе, и он взял себе за правило слушать эту песню перед каждым боем. Она заставляла его страдать. Она так сильно терзала его, что к концу песни все, чего он хотел, — это причинить кому-нибудь такую же боль, что сжирала его изнутри. Причинять боль и получать удары — было для него настоящим облегчением.
Когда песня на повторе заиграла второй раз, он стиснул зубы, наблюдая за тем, как белая лента ложится вокруг его пальцев. В голове промелькнула череда обрывочных образов: грязное желто-белое платье, косы цвета меда, ниспадающие ей на плечи, их кончики покоятся на ее плавной, едва наметившейся груди. Костлявые, исцарапанные ноги. Маленькая, разодранная ступня, балансирующая на скользком камне в нескольких футах от него, посреди бегущей между ними бушующей воды.
Свои последние в жизни слова она произнесла в его защиту, умоляя Калеба его отпустить. Он этого не сделал. Бешеный ублюдок вырубил его, а потом выстрелил в Гри, в самую милую, сильную, смелую девочку на свете.
***
Холден пришел в себя, рыдая и бормоча ее имя. На голову обрушилась боль от двух ударов в висок, полученных на берегу реки.
— Г-г-гри? Г-г-гри?
— Ты хотел сказать, Рут, — фыркнул Хозяин, протягивая ему кружку с водой. Холден медленно выпрямился на полу веранды, подняв глаза на окровавленную рубашку Калеба, и попятился назад, пока не оказался прижатым к дощатой стене фермы. Задыхаясь и дрожа от страха, он уставился на стоящее перед ним чудовище.
