. И печатный двор надобно отстроить скорейшим образом! Иноземных купцов с рынков и рек наших гнать следует взашей! Нашим же купцам скидки даровать, и на путях торговых остроги новые рубить, дабы делом своим они занимались в безопасности, ремесла везде оживляли и доходы будущие для казны закладывали. Но первым делом надобно мзду во всех делах государевых запретить, дабы стряпчие не о своем прибытке, а о казенном доходе заботились! И дабы отбить привычку к подношениям, предлагаю ныне же приговорить о равном наказании не токмо для слуг, подарки берущим, но и для люда, каковой сии подарки приносит. Пусть тоже боятся с гусями да кошелями в приказные избы соваться! Сии решения самые важные и принять их надобно самыми первыми.
По Боярской думе пробежал вздох облегчения. Наконец-то в этой палате появился тот, кто имеет вразумительный план возрождения разоренной за время смуты державы. Тот, кто знает, что именно нужно делать, к чему стремиться и какие законы принимать – и имеет достаточно воли, дабы воплотить свои решения в жизнь.
После того как заседание закончилось и думные бояре разошлись, патриарх обратился к государю:
– Матушка сказывала, сынок, ты наотрез отказываешься жениться?
– Неправда, отец, – покачал головой царь всея Руси. – Я хочу венчаться. Искренне желаю скорейше обрести любимую супругу. У меня есть невеста, и я женюсь на ней, как только смогу ее вернуть.
– Мария Хлопова? – святитель кивнул. – Марфа рассказала о ней. Лекари признали ее бесплодной. Тебе нельзя жениться на хворой супруге, ты обязан продлить царский род!
– Она здорова, отец!
– Насколько мне ведомо, Михаил, самые лучшие лекари Москвы признали ее больной.
– Вот уже три года она живет в ссылке, отец, и по сей день у нее нет ни единого признака недомогания!
– Мы не можем рисковать благополучием царского дома, сынок. Слишком много горя и крови принесло нам всем бесплодие царицы Ирины, нельзя допустить повторения подобного. Твоя жена должна быть безупречна!
– Моя невеста безупречна, отец! Я знаю, я верю ей. И я ее люблю.
– Но лекари…
– Разве матушка не рассказала тебе, отец, как ломали меня все эти годы митрополиты, игумены, князья и дьяки, Боярская дума и Земский собор полным составом? – повысил голос молодой государь. – Что ни день, то кто-то один, то другой речи о сем заводили! Тебе трудно придумать отговорки, каковые я еще не успел услышать. Но я повторю тебе то же, что и им всем: рабе Божией Марии поклялся я в любви и верности и иную не приму! Не будет вам всем никакой государыни, покуда мне мою любую не вернут!
