Егор старается изо всех сил, но у него пока не получается. "Неужели не успею научиться до того, как метелки распушатся?" Собирая кизяк, Егор поглядывает на гривы камышовые: не желтеют ли? Еще как желтеют! И пушатся - иные что тебе хвосты лисьи. Значит, отец скоро запретит купанье...
И мальчик с тоской посматривает на другой берег реки, где в серебристой роще грачи грают и по утрам пронзительно вскрикивают фазаны.
Но отец, обремененный рыбацкими хлопотами и заботами, наверное, не скоро заметит созревание камыша.
Целых три дня не ходили купаться. Харитон с сыновьями даже на обед не приезжал. Рыбаки с утра до вечера в тростниках били новые ловецкие просеки. Потому что вода вдруг почему-то упала и на старых просеках рыба сразу перестала ловиться. Егор поэтому бездельничал. Когда рыба не идет, то кизяку немного расходуется. И возле кучи соли не нужно торчать.
Так что у Егора теперь было много свободного времени, и он под лопасиком перебирал ракушки и камешки в корзинке, которые отец поднял со дна узека. Ему казалось, что самые красивые все-таки остались на дне. Это потому, что отец не любит нырять с открытыми глазами. "Научусь плавать буду только с открытыми глазами нырять", - решил Егор.
Сегодня утром Харитон сказал сыну, чтобы он собирался в гости к Кожемурату. Вот тот и перебирал теперь свои сокровища. Надо что-то выбрать для Амана и Рустема - внуков Кожемуратовых. Отец повезет дедушке Кожемурату свежих сазанов, которые попадутся в вентеря* на новых просеках. А он, Егор, повезет камешки и ракушки. А как же, разве можно на джайляу* ехать без подарка?
Завтра после обеда запрягут в бричку быка и поедут. Егор представлял себе, как обрадуются Аман с Рустемом. Они, конечно, будут дружить, и Егор непременно позовет их в гости на становище.
"Эх, а я и плавать не выучился! - сокрушался он. - А то могли бы взять лодку и поехать на ту сторону, где много ворон и фазанов. Или за кувшинками бы сплавали. А то Аман и Рустем в своей степи и в глаза не видели кувшинок..."
...Полуденная тишина. Ни былинка не шевельнется, ни лист не шелохнется. Лишь только доносится стрекотание пунцовокрылых кобылок. За ними гоняется Барсик, поглупевший от безделья и духоты.
Егор смотрел на мокрую шерсть друга и завидовал ему: тот уже успел выкупаться в узеке. "Хорошо Барсику. А тут сиди и жди, когда тебя позовут, - сокрушенно вздыхал Егор. - Еще неизвестно, что скажет отец. Талаки вот распушились..."
