Заранее зная, какие факты в книге, вероятно, будут восприняты с особенным недоверием, я, как непреложное правило, избегал преувеличений, стремясь сказать лучше слишком мало, чем слишком много. Это было нетрудно, ибо злодеяния царскою правительства столь безмерны, что смягчать их так же бессмысленно, как вычерпывать кружкой беспредельный океан. Все же даже легкое преувеличение в незначительном вопросе может уменьшить ценность книги или даже свести на нет месяцы добросовестного, упорного труда. Однако я не намерен, да и не желаю показывать царский строй в лучшем свете, чем он того заслуживает. Нисколько. И хотя я не хочу "класть густых теней", но и не собираюсь "смягчать красок". Я рассказываю лишь голую, неприкрашенную правду, но это подлинная правда. Я подошел к выбору фактов с величайшей осторожностью, отбрасывая все, что казалось мне недостаточно обоснованным или не вполне достоверным.
Я не отягощал книгу ненужными справками и примечаниями. То, что я рассказал, возможно, ново для иностранцев, но русским и всем, кто знаком с русской литературой, это хорошо известно.
В моих исторических очерках я пользовался сочинениями наших известнейших историков - Костомарова, Соловьева, Сергеевича и Беляева, труды которых можно найти в любой русской библиотеке. Материалы, приведенные во втором томе, взяты из официальных источников, а также из сообщений, появившихся в подцензурной печати в ту пору, когда она пользовалась краткими промельками непривычной свободы.
Шесть глав второго тома публиковались в разное время самой влиятельной из английских газет, и я приношу благодарность "Таймсу" за проникновенные, сочувственные замечания к моим очеркам, а издателям - за любезное разрешение включить их в книгу. Остальные главы обоих томов появляются впервые.
В первой части книги я, разумеется, не мог особенно широко пользоваться официальными материалами или газетными сведениями. Подцензурная печать лишь изредка открыто сообщает о жестокостях, которым подвергаются политические заключенные, и о беззакониях властей, и то иносказательно, намеками. Главными источниками моей информации были превосходные издания женевской типографии "Народной воли", столь же кропотливо собранные и правдивые, сколь и богатые фактами. Многие приведенные мной случаи почерпнуты из личного опыта или опыта друзей, которым они были так добры поделиться со мной. Я лишь литературно обработал их рассказы.
Несколько слов о форме книги. Она не совсем обычна и не строго дидактична, ибо я старался не только повествовать о событиях, но и описывать людей. Критики, возможно, скажут, что эта двоякая цель умаляет достоинства серьезного труда. Они, может быть, и правы. Замечу лишь, что в этом отношении я прежде всего старался соблюдать умеренность и беспристрастие в суждениях.
