Но вдруг она побледнела и, схватившись за грудь, опустилась на стул. Сердце ее внезапно вздрогнуло, застыло. С ней сделался припадок. Отец ее умер от разрыва сердца, и у нее остался наследственный порок в легкой форме. Доктор приказывал ей беречься, во ей было не до того в последние две недели. Ее уложили на кушетку, принесли воды. Мать и Крутиков перепугались. Но припадок скоро прошел. Катя встала как ни в чем не бывало и была целый день весела, как птичка, и особенно ласкова с женихом. Крутиков ушел к себе очарованный: до свадьбы оставалось всего четыре дня.
Катя провела это время как в лихорадке. Несмотря на все ее желание повенчаться скромно, без огласки, весть об этом проникла и в город, и в окрестные усадьбы. Посыпались письма от знакомых, визиты от соседей. Нужно было принимать гостей, отписываться и вместе готовить приданое: мать была бы в совершенном отчаянии, если б дочка вышла замуж, даже не успев пометить белья. У Кати не было ни минуты свободной, чтобы сосредоточиться. Да она и не искала этого.
X
В роковой день она встала с тяжелой головой, и первой ее мыслью было: "Сегодня все кончится". Ей было и страшно, и тоскливо, и хотелось над чем-то заплакать. Но она знала, что это так всегда бывает с невестами, и бодрилась. Только сердце ее то замирало, то ни с того ни с сего начинало стучать, как молоток, и ныло предчувствием чего-то недоброго.
День был пасмурный. С утра лил частый, мелкий дождик, который приводил старуху Прозорову и няню в большое уныние: это была скверная примета. Кто венчается в дождь - тому всю жизнь слезы. Прозорова даже всплакнула. В шесть часов подали карету. Под частый стук дождя о витрины они доехали до церкви.
На паперти стояло несколько нищих, прослышавших как-то о предстоящем торжестве. Катя оделила их всех.
- Молитесь за мою душу, - прошептала она, точно готовилась лечь в могилу.
Они вошли вовнутрь, Бедная деревенская церковь была чуть освещена четырьмя иконостасными свечами и полудюжиной паникадил. От черного зияющего купола веяло холодом, сыростью. В церкви было пусто и тихо.
"Точно в могиле", - мелькнуло в голове у Кати.
Жених уже ждал. Оба шафера были тут же. Дьячок вынес перед царские врата аналой и положил на него требник, поставив рядом восковую свечу в высоком подсвечнике. Перед аналоем разложили шелковый плат. Вышел священник. Молодые взялись за руки и заняли свое место на шелковом платке.
Няня, стоявшая сзади в небольшой кучке зрителей, нагнулась к уху своей госпожи.
