Сержант Прохоров недоумѐнно открыл рот. Старушка испуганно
прошептала:
– Судить?.
Но Фому уже несло:
– А как же!. Сержант Прохоров!
Тот просѐк тему и отдал честь, вытянувшись по струнке:
– Служу России!
– Пишите приказ!.
26
Как известно, в военно-полевых условиях формальности ни к
чему. Через пару минут рядового Медведева поставили к дереву. Ну, за
неимением стенки. Он был без ремня и держал руки за спиной.
Напротив него встал Прохоров со вскинутым автоматом. Рядом
причитала насмерть перепуганная бабка. Фома прокашлялся и зачитал
по бумажке:
– Именем Министерства обороны!. Решением полевого суда в
составе сержантов Фомина и Прохорова!. За мародѐрство по
отношению к мирному населению!.
Бедная старушка взвыла:
– Хлопчики мои родненькие… Да чѐрт с ней, с курицей! Господи,
молодой ведь совсем! Если надо, я ещѐ принесу…
Однако шоу, посвящѐнное безвременной гибели курочки Рябы,
уже было не остановить. Сержант Прохоров сплюнул в сторону
приговорѐнного:
– Не надо его жалеть, мать…
Фома повысил голос:
– …За дискредитацию высокого звания солдата Российской
армии… Рядовой Медведев приговаривается к исключительной мере
наказания – расстрелу!.
Прохоров передѐрнул затвор. Бабка заголосила:
– О-о-о-ой!.
– Последнее желание, Медведев?. – сурово вопросил товарищ
младший сержант.
Мишка, глядя в землю, пробубнил:
– Простите меня, люди добрые… Прости, бабуля!. Прости меня,
Рябушка!.
– Целься! ! – крикнул Фома.
Сержант Прохоров вскинул автомат. Старушка перекрестилась:
– Свят-свят-свят…
– ОГОНЬ! !
27
Грохнул одиночный выстрел. Бабка завизжала. Мишка дѐрнулся и
сполз по дереву в траву. Прохоров снял пилотку. Фома подошѐл к
бабке, приобняв за плечи:
– Ничего, мать, ничего…
– За курицу… молодого парня! – потрясѐнно всхлипнула та.
Младший сержант назидательно произнѐс:
– Это был не парень… это был преступник! Сегодня он украл у
тебя курицу, завтра бы увѐл корову… А послезавтра продал бы Родину!
– Ой, не по-христиански всѐ это! – не согласилась старушка,
косясь на неподвижное тело.
– А вот тут ты, мать, права, – поддержал еѐ Фома. – Принеси-ка
пол-литра… Помянем по-христиански…
Бабка мелко закивала, вытирая слѐзы:
– Ага! Я щас… Я мигом! – она развернулась и засеменила в сторону
деревни.
Неожиданно над лесом завыла сирена, возвещая об окончании
полевых занятий. Сержант Прохоров крикнул:
– Уходим!. Медведев, какого хрена разлѐгся?! Костѐр туши!
