— Да. Я его люблю.
Коля выразительно покрутил пальцем у виска.
— Катька…
— Я всё решила, Коля. Он женится на мне.
— Женится, — вздохнул Зорькин. — Либо женится, либо посадит.
Катя печально улыбнулась.
— Он не позволит, чтобы правда наружу вышла. Женится.
— А дальше что?
Пушкарёва вздёрнула подбородок.
— Я стану Ждановой.
— А дальше?
— Что ты заладил? — разозлилась она.
— Я просто понять хочу…
— Я его люблю, и знаю, что стану хорошей женой. Этого достаточно.
— Тебе или Жданову?
— Он просто сейчас не понимает.
Зорькин окинул Катю долгим взглядом.
— Да уж.
Катя остановилась перед зеркалом, посмотрела на себя, едва заметно поморщилась. Но уже в следующую секунду поторопилась взять себя в руки, и отбросить все сомнения. Она станет Ждановой, и это изменит её жизнь. И жизнь Андрея тоже. Она станет для него хорошей женой, она изменится, даже если для этого потребуются все её душевные силы. Когда-нибудь Андрею Жданову ещё завидовать будут, говоря о его жене. И это будет она. Она, чёрт возьми!
Катя подняла руку и поправила круглые очки на носу, вытерла губы, чувствуя под ними металлические брекеты.
Больше она страдать не будет, она будет менять свою жизнь так, как она того хочет.
— Ты, наверное, не так её понял, — в третий раз повторил Малиновский, недоверчиво глядя на друга. Но Жданов лишь отмахнулся. Рассказывать и пересказывать ему уже надоело. И надеяться, что всё это — шутка, тоже. Не шутка, Катя поставила определённое условие, и он не знает, как выкрутиться без потерь. Совершенно неожиданно Пушкарёва превратилась в монстра — мстительного и жадного до собственной выгоды. Правда, деньги ей были не нужны. Но кому от этого легче? Не ему, это точно.
Рома встал, потом снова сел. Развёл руками.
— Нужно что-то придумать.
— Придумай, — согласился Андрей.
— Я?
— У меня задумки кончились. Я ночь не спал, Малиновский! — Жданов голову опустил и обхватил её руками.
Они уже час сидели в его спальне, обсуждали одно и то же и одними и теми же словами, и с каждой минутой становилось всё хуже, от безысходности Андрей начал задыхаться. И всё яснее понимал, что Катя пошутила. Хоть и говорил другу о том, что Пушкарёва серьёзна, как никогда, но представить… свадьбу, семейную жизнь с ней, никак не мог. Вот и получалось, что шутка. Злая, глупая, безумная шутка.
Ромка снова встал. Прошёлся по комнате, взял с прикроватной тумбочки бутылку виски и хлебнул прямо из горла.
— Не волнуйся, Андрюх. Мы её заставим всё вернуть!
