Наконец, вздохнула.
— Ну вот, — расстроился Андрей. — А ведь ты могла бы поставить рекорд, так надолго дыхание задержала. Я не знал, что люди так могут.
Катя глаза открыла и взглянула на него в упор. Андрей улыбаться перестал.
— Ух ты. С утра испортила мне настроение.
— Какая я молодец, — пробормотала она едва слышно, и села на постели, поспешив отвернуться от него. Бретельки на плечи вернула, умоляя себя не думать о том, что Жданов теперь её спину разглядывает. Специально помедлила, прежде чем встать. Плечи расправила, потом волосы в хвост собрала и за спину откинула. Посмотрела на часы.
— Сегодня суббота, можно не торопиться. И, вообще, провести весь день в постели. Молодожёны мы или нет.
— У меня дела, — сообщила она.
— Правда? Какие?
Катя всё-таки обернулась через плечо. Собиралась легко и чуть язвительно улыбнуться своему молодому супругу, даже начала:
— Очень важные… — но сбилась на полуслове, и совершенно не кстати вспыхнула. Взгляд невольно заскользил по его телу, широким плечам, груди и остановился только на крае одеяла, прикрывавшего низ его живота.
Жданов же разулыбался шире, отметив ее такой явный интерес. Так и лежал, подперев голову рукой, и поглядывал на свою молодую жену. Ему безумно нравилось и одновременно злило, щекоча нервы, всё происходящее. Катино смущение и чувство неловкости проливались бальзамом на его раненное самолюбие. И то, что она краснеет и теряется, при виде него, всё расставляло по своим местам. У Кати Пушкарёвой есть слабое место, это он, и как сыграть на этой её слабости, Жданов знал. Вот только из-за собственной злости и растерянности позабыл об этом и вовремя не сориентировался. И сейчас Катя, чего он от неё, собственно, и ждал, послушно замерла, глядя ему в глаза, но как только он протянул к ней руку, вскочила, не дав до себя дотронуться. Андрей тихо рассмеялся. Что ж, значит будем играть по её правилам. Но в его игру.
— И что же у тебя за дела такие важные?
Он вошёл в ванную, и Катя от злости едва ногами не затопала. Никак не думала, что Жданов за ней в ванную пойдёт, когда она душ принимает. Она дверь не заперла, решив, что он не осмелится, но просчиталась. И вот она в душевой кабине, голая, а он, как ни в чём не бывало, умылся, потом за бритву взялся. И обернулся, глядя на неё через запотевшее стекло. Что-либо рассмотреть вряд ли мог, но одно его присутствие жутко нервировало. Но необходимо было сохранить хоть крохи спокойствия и хладнокровия. Если он поймёт, что её трясёт, когда он так рядом и смотрит на неё, три месяца брака превратятся для неё в сущий кошмар. Поэтому заставила себя отлепиться от кафельной стены, взять шампунь и продолжить начатое. А ещё нужно сказать что-то Жданову в ответ, такое, чтобы у него хоть на некоторое время пропало желание к ней приставать.
