Так они стояли, глядя на уходящее солнце… В конце концов, молчание стало неуместным. Китнисс поставила свой стакан на место и взяла сверток в руки. Питу пришлось поступить также — негоже принимать подарки со стаканом в руке…
— Это тебе, — пробормотала она, подходя ближе.
Он протянул дрожащие руки и взял свёрток. Снова получилось её не коснуться. Еще раз, чему он был безумно рад.
— Попробуешь, если будешь готов. Когда будешь готов…
Развернув бумагу, он увидел кисти и краски. Не новые. Нет. Его краски и кисти. Руки вдруг отяжелели и все посыпалось на пол.
Девушка бросилась подбирать осколки его прошлой жизни.
— Прости, я не хотела… Ты оставил их у меня той зимой, когда мы доделывали книгу трав. Мне не стоило. Прости…
Пит присел рядышком, помогая ей собрать остатки.
Остатки его души.
Зачем? Зачем она мучает его? Он смирился с тем, что больше никогда не возьмет в руки кисть, а она вновь вскрыла уже, казалось бы, заживающую рану.
Пит случайно задел её пальцы, и вдруг в голове что-то щелкнуло. Он вскочил, потянув её за плечо вверх. Хватка такая, что ей не вырваться. Он видит напряжение в её глазах, но огненная девушка не отступает.
Вот уже его рука переместилась с плеча к шее… Что он делает?
Пит наблюдал за своими действиями будто со стороны.
Уходи! Уходи! Уходи! — стучало в его голове, но она не ушла, напротив, её лицо уже совсем близко и вот она с жадностью посмотрела на его губы… или это лишь игра его воображения?
— Пит… — он так давно не слышал, как она произносит его имя…
Хватка слабеет. И уже её рука тянется к его лицу… касается щеки. Если секунду назад он был готов сомкнуть свои руки на её шее, то сейчас он притягивает её к себе и наконец накрывает её губы своими…
*******
Китнисс едва не задохнулась… Он так близко. Такой родной и такой чужой. Кроме столь привычного запаха корицы и укропа она чувствует запах алкоголя и… отчаянья. Не правы те, кто говорит, что эмоции невозможно «учуять»… Иногда чувства красноречивее любых слов.
И вот Пит уже в неистовстве срывает с её губ поцелуй. А она в порыве обнимает его за шею и отвечает. Ей так не хватало его. Было так мертво и так пусто все это время. А сейчас… Жизнь как будто бы взорвалась тысячью красок. Даже стыдно. В то время, когда Прим… Разве имеет она право чувствовать так живо?..
— Пит… — его имя срывается хрипом помимо воли, и вдруг она осознала, сколько раз произносила это имя наедине сама с собой… В кошмарах, когда думала, что теряет его… И ни разу не обращалась по имени к нему…
