«…Современные морганисты изо всех сил тужатся записать себе в актив сорта Лисицына, Шехурдина, Юрьева и других известных селекционеров. Признаем на минутку, что менделизм-морганизм был причастен в прошлом к созданию ныне широко распространенных сортов. Тогда возникает вопрос: почему сегодня менделизм-морганизм стал бессилен, почему селекционеры сегодня не пользуются им для выведения новых сортов? Выходит, менделизм-морганизм был плодотворен в прошлом, будет плодотворен в будущем, а сегодня он бесплоден».
Столетову можно ответить: 1) в той же речи Алиханяна, (с. 368) приводятся чисто «морганистские» тетраплоидные сорта крупноплодной гречихи (селекции В. В. Сахарова) и кок-сагыза (селекции М. С. Навашина), так что говорить о бесплодии в настоящем не приходится; 2) . цитированные выше селекционеры и лица, идущие по их стопам, являются добросовестными работниками, сознающими трудность каждой конкретной задачи и не дающими необоснованных обещаний. И. И. Презент (с. 505) считает, что Шехурдин, Константинов, Лисицын работали методом старого дарвинизма, но так как академик Константинов присутствовал на сессии, хотя и не выступал, И. И. Презенту пришлось признать, что Константинов еще «не вооружился ненавистью к морганизму»:
«…Морганисты пытаются приобщить достижения работ наших селекционеров, ваши достижения, академик Константинов, благодаря тому, что вы временно не вооружились ненавистью к такой лженауке, какой является морганизм. Это еще придет к вам, академик Константинов, я верю в вас, вы — настоящий селекционер».
Вспомним, какими приемами критиковал Лысенко Константинова по вопросу об яровизации (см.§ 7), и мы поймем молчание Константинова: он уже старый человек, жизнь свою прожил не праздно, свое дело он сделал. А вот И. И. Презенту его ненависть к морганизму не помогла выполнить данное ему в 1948 году поручение (на что был дан годичный срок) написать учебник по дарвинизму для высшей школы. А прошло уже пять лет.
Прочитав всю стенограмму, я нигде не видел, чтобы лысенковцы могли привести площади «лысенковских» сортов, сколько-нибудь сравнимые с площадями «вавиловских» сортов (назовем так сорта, выработанные методами, признаваемыми Н. И. Вавиловым). Невольно приходят на ум передаваемые из уст в уста крылатые слова, приписываемые одному из крупных советских деятелей: «Едим мы пока вавиловскую пшеницу, а не лысенковскую».
Но, возможно, что эти замечательные лысенковские сорта еще не размножены, но качественно резко превосходят старые?
