— Фу! — она засмеялась и отмахнулась.
Хорошо. Она уже улыбалась. Грусть на ее лице убивала меня. Однако она быстро вернулась. Если бы это был кто-то другой, я бы убежал подальше, чтобы избежать обсуждения чувств или того, что довело ее до слез. Но Лайла была моей девочкой, и, как я уже сказал, я чувствовал за нее ответственность. Наверное, потому, что общаться с ней всегда было легко — эдакий необходимый перерыв в жизни — и у меня практически не было близких друзей, которые знали меня так же хорошо, как она. Мне это нравилось, и, честно говоря, я не был уверен, как ей удавалось делать все проще.
— Выкладывай.
Она вытерла ладони о бедра, концентрируясь на этом движении.
— Сегодня вечером у меня было свидание. Даже больше, я была шестым колесом на самом жалком из всех вариантов свидания.
— Шестым колесом? — спросил я.
Лайла рассказала мне про подготовку, выпивку, а когда она опустила голову вниз и прошептала о каком-то мудаке, назвавшем ее уродиной и скучной, я стиснул кулаки, желая найти его и показать ему силу их удара.
— Я просто думаю, что не могу вернуться туда, — она вытерла слезы со щек. — Можно я переночую на твоем диване?
— Ты же знаешь, что можно. В любое время.
За последние несколько месяцев я забыл, какой хрупкой она может быть. У нее никогда не было проблем с тем, чтобы высказать мне, что у нее на уме, хоть это и требовало времени, и иногда я волновался, что люди ею пользуются. Никогда бы не подумал, что у кого-то хватит ума быть настолько откровенным.
— Тот парень был неправ, Лайла. Он самый настоящий кретин.
Она размотала шарф и отшвырнула его в сторону. Потом скрутила свои русые волосы в подобие жгута, взяла карандаш со стола и засунула его так, чтобы закрепить его.
— Не думаю, что я прям такая уж уродина, я обычная. И скучная. Все, что я делаю, — это учусь. Так же, как и в средней школе. Я думала, что, когда поступлю в колледж в большом городе, все изменится. В итоге, все остальные изменились, а я все такая же недотепа и зануда, как и всегда. Все эти разговоры о том, что после средней школы станет лучше, все это вранье.
Я даже не знал, с чего начать. Казалось, что здесь так много мин, которые могут взорваться, если я скажу что-то не так.
— Я устала, Бек. Я больше не хочу совершать безопасные поступки просто потому, что я слишком боюсь попробовать что-нибудь еще.
В ее глазах появилась решимость — так же, как когда мы решали сложные уравнения по химии в прошлом семестре, или когда один из наших опытов не получился, и нам нужно было выяснить причину.
