— Правда? — воскликнула Андреа. — Значит, ты работала в основном с пленкой?
Крис кивнула.
— Я так училась. Только черно- белые снимки. На Пентаксе 80-х годов.
— И ты сама ее проявляла?
Она снова кивнула, удивляясь тому, кивает ли она все время их разговора.
— В ванной. Моя мама ненавидит это.
Андреа улыбнулась.
— Моя мама не любила, когда я делала то же самое в твоем возрасте. Поверь мне, Крис, если ты хочешь стать фотографом, лучше знать каждый аспект этого искусства. Так много людей полагаются сейчас на цифровые фотографии, но моя любимая камера — та, с которой я работаю уже больше сорока лет. Есть какая-то чистота в том, что делаешь снимок и точно не знаешь, каким он получится, пока не проявишь в растворе. Конечно, ты можешь создать фон или окружение, но с пленкой всегда чувствуешь удивление, когда получаешь конечное фото.
— Полностью согласна.
Андреа снова пожала руку Крис.
— Спасибо большое, что пришла на мою выставку.
— А вам спасибо за то, что вы… — это вы.
Еще раз улыбнувшись и пожав руку Крис, Андреа вернулась в толпу.
— «Спасибо за то, что вы — это вы.» — повторил Фаррелл. — Восхитительно настолько, что хочется запечатлеть и в рамку вставить.
Крис смерила его холодным взглядом
— Что ты хочешь?
— Кроме как представить тебя женщине, с которой я познакомился, как только начал ходить, и которая по совместительству твой кумир? Хмм, ну, я всегда предпочитаю, чтобы меня угостили бокалом шампанского. Я думаю, оно стоит там в углу.
— Прекрати нести чушь! Честно, мне все равно, даже если бы ты представил меня королеве Англии, я все равно бы кричала, если бы это помогло избавиться от тебя.
— Крис, Крис, Крис. Я знаю, в нашу последнюю встречу мы расстались немного недружелюбно, с угрозами, но это не означает, что мы не можем снова возобновить нашу дружбу.
— Где Маркус? — спросила она резко, желудок сводило от тревоги напряжения. — И где моя мама? Или ты пытаешься меня отвлечь, чтобы он мог добраться до нее?
— Маркуса здесь нет. Кстати, я не видел его с той самой ночи, когда две беленькие мышки убежали из туннеля и скрылись в темноте. — наконец с его лица исчезла самодовольная улыбка и он нахмурил брови. — Даже я должен признать, это была тяжелая ночка. И я знаю, ты просто пыталась защитить сестру.
Она рассмеялась, но смех оказался невеселым и больше похожим на сухой кашель.
— Ты знаешь? Что ж, это все меняет между нами, не так ли?
— Как Бэкка?
— Не твое дело!
— Достаточно справедливо. Как насчет Кодекса? Тетушка Джеки надежно прячет его в тихом и укромном местечке, которое вы все считаете безопасным?
