Происходящее больше походило на игру, чем на занятия. Даже наш Лёнечка, который только-только научился распознавать буквы и складывать их в слова, увлечённый общей энергией, задал несколько вопросов, и у меня создалось впечатление, что он действительно сумел разобраться в полученных ответах.
Позднее, Петерс изложил мне свою теорию обучения. Многих вещей мы и сами не понимаем, говорил он, хотя и думаем, что знаем их, но только потому, что нам знакомы их названия. Получается, что для лучшего усвоения незнакомого материала, сначала надо заложить в память обучаемых категориальный аппарат, шаблоны, на которые потом и будет накладываться вся последующая информация.
Но как сделать информативный материал более запоминаемым – он должен быть живым, понятным и повторяемым. Обучаемый, должен объяснить усвоенное настолько просто, чтобы оно стало доступно любому неподготовленному человеку. Но мы ведь все знаем, что нет ничего труднее, чем объяснить нечто сложное простыми словами. Здесь и помогают многочисленные вопросы, от самых простых и наивных, до сложных и заковыристых. Отвечая на них, уже и сам наконец начинаешь понимать суть изложенного тобой, а задаваемые вопросы и озвученные ответы способствуют многократному повторению сказанного и, соответственно, лучшему запоминанию.
Занятия продлились до самого ужина. Вернувшись в свою келью, мы обнаружили потрёпанный школьный учебник для первого класса, письменные принадлежности и книги «Письменность и этапы её формирования. От предметных посланий к алфавиту» и «Гидрология».
– Попались, – рассмеялась Фруми, – ну, кто что будет учить?
– Я вот эту! – заявил Лёнечка, успевший открыть «Гидрологию». – Здесь картинки цветные.
Во время завтрака холмогорские дети заявили мне, что соскучились за моим яблочным пирогом. Петерс, и в этот раз, удивил меня педагогическим талантом и рациональностью. В ответ на просьбу воспользоваться монастырской кухней и продуктами, он предложил мне вести уроки кулинарии, со всей побочной информацией о ингредиентах и процессах. Дети восприняли его инициативу, как новую интересную игру, и после еды, увлекли нас с собой в монастырскую библиотеку.
Мы так увлеклись разыскиванием сведений о яблоках, яблонях, пшенице, сахаре… их химических и физических характеристиках, переходя вслед за Петерсом из одной комнаты со стеллажами в другую, что не заметили, как оказались в небольшом помещении со старинной мебелью: конторкой, столом со складывающейся гармошкой крышкой, высокими стульями и маленькими подставками для ног. Присоединившиеся было к нам любопытствующие отсеялись, видимо не находя никакого удовольствия в таком времяпрепровождении. Петерс оглядел всех оставшихся, довольно хмыкнул, и сделал такой едва уловимый и знакомый жест рукой, что я невольно заподозрил у него на груди медальон, скрытый монашеским одеянием.
