Сюжет о явлении покойника в сновидении как способе донести до живых свою просьбу или недовольство весьма продуктивен в современной восточнославянской традиции. Например, предписание подавать милостыню едой, а не деньгами, иначе покойник останется голодным (текст № 66), реализуется и в русских текстах: женщине, которая подавала милостыню деньгами, снится ее покойная мать, пересчитывающая копеечки — милостыню дочери, тогда как остальные покойники едят (моск.: Запорожец 2002, 100); женщине снится мальчик с денежкой в руке: «Мать похоронила, только денежку дала, а поминки не справила». Женщина нашла мать умершего, справили поминки (новгор.: Черепанова 1996, 45). В другом случае женщина, которую похоронили в цветастом платье, жалуется во сне дочери, что ее не пускают в рай из-за того, что платье не белое, как должно быть, и она вынуждена стоять на солнцепеке, чтобы оно выгорело (моск.: Запорожец 2002, 100). Умершая жена, которую похоронили рядом с ее золовкой, снится мужу и просит его убрать ее из этой могилы, т. к. золовка не дает ей покоя. Муж вынужден ее перезахоронить (рус.: Кормина, Штырков 2001, 212). См. также (Гнатюк 1912, 229; МРНПНП 2007, 147—148).
БРЕСТСКАЯ ОБЛ.
№ 59. Бывае, приснится — покойник йисты просит — то на цэрковь давали.
с. Мокраны Малоритского р-на Брестской обл., 1982 г, зап. Т. Е. Перова от Мисанюк Федоры Гавриловны, 1918 г. р.
+ 9.13а. Чтобы покойник не снился, его поминают, дают пожертвования
№ 60. У нас одна бабушка зайшла (у ее доч умэрла), то ей ужэ було труднэнько вэльми, да уона на Вэлыкдэнь пошла на кладбишчэ. То й вона росказуала усим, казала: «Люды, и усим скажу, и казала, и казатымэ. Шчо Наускы празнык можна итты на кладбишча, а нашый празнык, это на Вэлыкдэнь, нэльзя». Кажэ, зайшла я на Вэлыкдэнь, да ёй жэ труднэнько, Вэлыкдэнь — молодые уси бигають, уси спиуають, уси убраные, ее ж дочка у зэмлыцы. А вона пошла на *моглыца. То, казала, шчо би стрэляло у зэмли, этак нишчо лопнуло вэльмо. А вона злякаласа, прибигла, дыуицца, мо гдэ поколыцца, мо гдэ дочка выйдэ, мо гдэ шчо. А ужэ на другу нич тоуди ей снилоса, вона пришла [дочь], убрана гэтак да: «Мама, мама, што ты мни наробыла, уси люды устануть, а я нэ устану». Ну да, кажэ, вэльмо плакала. А я хотила ее обняты, да и кинулосо. [Все покойники встанут на Навский Великдень, а она не встанет.]
с. Ласицк Пинского р-на Брестской обл., 1984 г., зап. О. В. Санникова от Жогун Анны Ульяновны, 1908 г. р.
