16б. з АПРЕТ ПРЯСТЬ, ТКАТЬ, СНОВАТЬ, МОТАТЬ ДО ГОДА, ЧТОБЫ НЕ ПОВРЕДИТЬ ПОКОЙНИКУ
Данный запрет, как и предыдущий, входит в корпус мотивов, где покойник, душа и души предков выступают как взаимозаменяемые, синонимичные образы, на время пребывания которых в доме распространяются одни и те же запреты (см. мотив: 10.8б. Запрет прясть, ткать, сновать, мотать в поминальные дни, чтобы не повредить дедам). Запрет оставлять в доме ткаческую основу в течение года после смерти покойника объясняется тем, что он запутается в ее нитках.
ГОМЕЛЬСКАЯ ОБЛ.
№ 228. Навьють на навуйку аснову, бывало год лежит, патом ставляють да ткуть. Адна жэншчына умэрла. Да дачки ставляли [основу, сделанную их матерью], да вуткали, коб она не була. Казали, вона [покойная мать] на том свете блутаеца в аснову.
с. Барбаров Мозырского р-на Гомельской обл., 1983 г, зап. Г. И. Трубицына от Серенок Феклы Филипповны, 1910 г. р.
16в. Продуцирующие ДЕЙСТВИЯ РОДСТВЕННИКОВ,
ЧТОБЫ ПОКОЙНИК НЕ УНИЧТОЖИЛ ПЛОДОРОДИЕ
В Полесье, как и во всей восточнославянской традиции, известен комплекс профилактических действий, которые совершаются сразу после выноса тела покойника из дома с целью нивелировать пагубное действие смерти на плодородие скота и урожай. В противном случае считается, что умерший хозяин может забрать с собой, «утянуть» на «тот» свет скотину и плодородные свойства хлеба; в результате соприкосновения со сферой смерти зерно утратит всхожесть, плодовые деревья высохнут, скот перестанет плодиться и выведется в этом хозяйстве, пчелы (если умерший хозяин их держал), умрут. Чтобы этого не случилось, нужно было восстановить плодоносящие свойства всего живого в хозяйстве — для этого в доме, затронутом смертью, совершались действия, символизирующие жизнь и плодородие. Обычно один из домочадцев садился на то место, где лежал покойник, сам гроб, комнату и порог обсыпали зернами злаковых, а скоту и пчелам сообщали о смерти хозяина, следя за тем, чтобы никто (в том числе скотина) не спал во время выноса покойника из дома. Кроме этого, неподвижность покойника компенсировалась бодрствованием и нарочито активным движением всего, что должно сохранить жизненную силу и плодородие — людей (особенно детей), скота, который на этот период выгоняли из хлева, зерна, которое в этот момент шевелили (о карпатском обычае шевелить зерно в момент смерти хозяина см.: Гнатюк 1912, 322).
Посыпание зерном места, где лежал покойник, обычай сыпать жито вслед за гробом при выносе тела покойного повсеместно известны у восточных славян и на польском пограничье, на остальной польской территории не встречаются (Fischer 1921, 252—253). Лавку, на которой лежал покойник, посыпают зерном, на нее кладут хлеб и садятся мужчина и женщина (пинск. брест.: Пахаванш 1986, 149); хозяйка обсыпает гроб с покойником овсом, трижды обходя вокруг него посолонь (Мшанец старосамб. ив.-фр.: Гнатюк 1912, 217). Для сохранения всхожести зерна, во время выноса покойника из дома зерно шевелили — брали понемногу зерна каждого вида и бросали в поле, чтобы оно не утратило способности к росту (пол.: Siatkowski 1885, 34). Зерно обладает способностью «перебарывать» смерть, сообщая объектам, отмеченным его влиянием, необходимую жизненную силу. Ср. белорусский обычай при выносе тела из избы сыпать на гроб «пашнёй» — зерновым хлебом, приговаривая при этом: «Тела замёрла, пашня шоб ни замирала» (Романов 1912, 310).
