И этим чудом успокоил вьюгу.
Я брел по звездной музыке снегов
С одною мыслью: как все в жизни мудро.
И счастьем было слышать петухов,
Когда навстречу мне шагнуло утро.
Дымками вдруг пахнуло от домов,
Я посмотрел — дымов не досчитался,
Но, отражая стрелы городов,
Мой край зари бревенчатым остался.
От самой крайней сгорбленной избы
Я ощутил улыбки и упреки,
С немым вопросом: «Где ты, где ты был?
Заждались мы, давно прошли все сроки.
Пока ты по столицам кочевал,
В надежде на признанье и награды,
В отцовском доме ветер ночевал,
И бабки нет, могилка без ограды.
Ты уходил в жестокую войну
Ценой деревни покорять столицы,
На колокольню даже не взглянул,
Из родника забыл испить водицы.
Иссяк родник, и колокольни нет,
У стариков от боли сохнут руки,
Все эти двадцать! Тридцать! Сорок лет!..
В село родное не спешили внуки».
Я ждал суда.
Но не было суда! —
Меня прощало русское селенье.
Мой край зари, беда вокруг, беда!
Хотя пришел к тебе я в воскресенье.
Тюмень, 1988 г.
