— Он что, все это время туда ради жратвы или шмоток стремился прямо в пасть к элите?
— Нет. Он не такой дурак. У него свои причины.
— Какие же? — Алмаз явно начинал выходить из себя.
— А это неважно. Просто предложи. Ты просил дать тебе козырь в руки — я его дал. Не испытывай мое терпение, — голос Джо зазвенел сталью, намекая на то, что разговор окончен и оба посетителя могут либо дальше отдыхать в заведении, либо проваливать ко всем чертям.
Алмаз пристально рассматривал Монаха, сидящего напротив. Рейдер никак не реагировал на повышенный интерес к нему, как и на то, что два незнакомца прошли через весь зал и приземлились за его столиком, находящимся в самом углу бара. Проводник неторопливо тянул ароматный чай с бергамотом, или, как любил говорить Джо — «с бегемотом». На вид ему было лет тридцать пять — сорок. Какой-то больно неопределенный вид. Среднего роста плечистый мужик, темные волосы, не тронутые вообще сединой.
А вот уголки глаз и лоб сильно испещрены морщинами. На этом, на первый взгляд, мрачноватом и спокойном лице, горели глубоко посаженные зеленые глаза. Огонек внутри них заставлял если не отводить взгляд, то чувствовать внутри какое-то неудобство. Наверное, многие с этим сталкивались в жизни — у человека настолько прямой и неотрывный взгляд, что кажется, будто он смотрит сквозь тебя.
Некоторые психологи, специализирующиеся на изучении манипулировании людьми, утверждают, что обладатели выработанного сильного взгляда могут концентрировать свое внимание на «третьем глазу» — точке, находящейся в центре переносицы собеседника. Тем самым заставляя его соглашаться с собой или подчиняться своей воле. Так или иначе, Грабля под этим пристальным «сканером» стушевался довольно быстро, а вот Алмаз пресс зеленых зрачков выдержал, и даже заговорил первым:
— Меня зовут Алмаз, это мой напарник — Грабля.
— Монах, — негромкий баритон выдал спокойного и уверенного в себе человека.
— Наслышаны.
— Надеюсь, только хорошее, хотя это вряд ли.
— Я не собираю сплетен. Мне нужны хорошие работники…
Монах отрицательно покачал головой:
— Я одиночка. И точка.
Зеленоглазый сам улыбнулся своему каламбуру и еще раз отпил чай мелкими глотками, немного зажмурив глаза. Ни дать, ни взять — кот. На мгновение лицо его от этого посветлело и даже перестало создавать впечатление лика суровой статуи. Но ненадолго. Алмаз поиграл желваками на скулах и, раздраженно выдохнув, произнес:
— У нас есть хорошее предложение, и за него соответствующая оплата…
