Происходи бы дело в нашем мире, я бы давно уже поубавил ему зубов во рту. Здесь же подобное отношение считалось вполне нормальным, не выходящим за рамки.
– Ну да, – я постарался вложить в тон как можно больше холодного презрения. – Я и забыл. Напоминай мне об этом почаще.
– Обязательно, – он посерьезнел, и положил ладонь на рукоять меча. Словно специально нарывался.
– Хватит ссориться, девочки. Пошли, – Робб двинул Грейджоя по плечу. Тот еще ненамного задержался, с вызовом глядя на меня. Но все-таки развернулся и ушел.
Прошлый Джон предпочитал с ним не конфликтовать, но я-то знал, кто такой Грейджой на самом деле, и не мог себя сдержать.
То, через что Теон прошел в темницах Дредфорта, мне казалось тем, что я не пожелал бы даже самому заклятому врагу. Теперь я полагал совершенно иначе. Иногда, чтобы ты изменился по-настоящему, тебя нужно бросить на самое дно, раздробить на множество частей. А потом собрать заново. Может, тогда и сложится в итоге нечто хорошее, достойное права на существование.
Нырнув в ремни плаща, я окликнул Призрака и пошел к Южным воротам. Двор полнился людьми. Подготовка к прибытию короля Роберта шла полным ходом, и без работы почти никто не сидел. В кузне горел огонь в печах и раздувались мехи, звонко перестукивали молотки Миккена и его подмастерьев. Конюшни утеплялись к зиме и расширялись, готовясь принять гораздо больше лошадей, чем обычно.
На высокую внутреннюю стену Винтерфелла вела широкая лестница. Я поднялся по сотне серых гранитных ступеней до самого верха. Пушистые холодные хлопья летели в лицо с затянутого тучами неба. Здесь, на высоте в добрых тридцать метров было заметно ветренее и холоднее. Я поплотнее запахнул плащ, зарылся щеками в густой мех воротника.
Я любил это место. Здесь, кроме редких караульных, почти никто никогда не ходил, и никто не мог отвлечь меня от душевных терзаний.
Посмотрев на хлопающее на ветру полотно с оскалившейся волчьей головой, я вспомнил о своем питомце и оглянулся: Призрак безмолвно следовал за мной, словно вторая тень. Мой единственный друг.
В этой жизни меня окружало гораздо больше людей, чем в прошлой, но никогда, как за последний месяц, я не чувствовал себя столь одиноким и отколовшимся от общества. Друзьями я не обзавелся. Люди вокруг были слишком чужими, слишком не похожими на тех, с кем я имел дело раньше.
Волей-неволей, но мне пришлось принять новую реальность, смириться с тем, что пути назад нет, и, возможно, уже не будет. Отныне я заточен в теле Джона Сноу, а окружающий мир – мой новый дом.
