–Екатерина Васильевна,– позвала я женщину,– Можете мне кофе пожалуйста с собой налить?
–Конечно, Лерочка,– она тут же убежала на кухню. Спустя пару минут принесла мою терма кружку. Я встала со стула, поблагодарила домработницу, накинула шубу на плечи и пошла к выходу. По пути доставая из сумки пачку сигарет, охранник открыл мне дверь. Я подкурила, отпила кофе, как и ожидалось, сегодня машин с охраной прибавилось. Усмехнулась, я что президент? Целых пять машин, парней тоже прибавилось, завидев Стаса, который проверял машину, кивнула и начала свой подсчет. Итак, двадцать парней. Они что все поедут с нами? Виктор подошел ко мне и приобнял за плечи. Я выкинула сигареты и пошла за ним в машину. Уже внутри я достала из сумки телефон, за эти дни я включала его пару раз, чтобы поговорить с Ник, он буквально разрывался от звонков.
Возле кладбища стояло очень много машин, сколько же сегодня будет людей, страшно представить. Мы остановились, Виктор открыл мне дверь и я заставила себя выйти. Часть охраны осталась возле машин, часть же облепила нас и мы пошли вглубь кладбища. Дойдя до нужного места я остановилась как вкопанная возле двух гробов, папин был наглухо закрыт, мамин же напротив. Наклонилась и поцеловала маму в лоб, зажмурила глаза, я них уже начали катиться слезы. Виктор стоял все время рядом со мной, пока родителей хоронили, пока к нам подходили люди выразить свои соболезнования, подошли дядя Андрей с семьей. Сказав на прощание, что их дом всегда открыт для меня, ушли вслед за гостями, родители Ник тоже были сегодня, почти первыми подошли ко мне, выразили соболезнования и хотели забрать меня у себе, но я отказалась..
Все уже разошлись, я отправила Виктора и охрану к машине и хотела побыть наедине с родителями. Я упала на холодную землю, закрыла руками лицо и заплакала.
–Почему вы меня оставили, мама, папа? У меня ведь кроме вас никого не осталось, как я же я теперь без вас буду?, – говорила я в пустоту, сколько я так сидела не знаю, даже не заметила, когда кто-то возник за моей спиной. Теплые руки обхватили моё тело и подняли с земли. Голова закружилась, в нос пробились нотки мужского одеколона. В очередной раз встретилась глазами с Димой, карие, такие глубокие. Сегодня в них не отражалась ни злость, ни страсть. Они были пропитаны сожалением, что это?
–Мои соболезнования..– почти прошептали его губы, сильнее сжали в объятьях руки и прижимали к себе.
–Не нужны мне ваши соболезнования, вдоволь наслушалась сегодня!– мой крик раздался эхом по всему кладбищу, я оттолкнулась от него и зло взглянула на мужчину. Прекрасно понимая, что он ни в чем не виноват, я отвернулась, слезы вновь начали скатываться. Дима подошел снова и обнял, положив подбородок мне на плечо.
