осознаю, что Маргарита Васильевна, а именно так зовут мою собеседницу, ни в
чем не виновата и просто выполняет свою работу, вот только не могу остановить
поток всей этой грязи. Ну не нравится мне эта сладкая дамочка, да и вся
собравшаяся здесь публика. Не могу, не готова я вывешивать свое "грязное белье"
на всеобщее обозрение.
- Даша, сюда ходят люди, нуждающиеся в помощи.
- Вот именно - нуж-да-ю-щи-е-ся. Мне ваша помощь не нужна, так что я просто
посижу в сторонке положенный час и преспокойно пойду домой.
- Если у вас нет желания здесь находиться, что же вы тут делаете?
К нашему диалогу подключается сосед слева, он так внимательно смотрит мне в
глаза, что я непроизвольно сжимаюсь. У него такой пронзительный взгляд, что,
кажется, он видит меня насквозь.
- В данный момент стою перед кучей незнакомых людей и пытаюсь объяснить
человеку с высшим образованием, что в его услугах не нуждаюсь. - Отвечаю я, все
еще чувствуя этот взгляд на себе.
- Знаете, все мы, когда первый раз сюда пришли, были обозленными, ненавидели
весь мир и считали, что никто никогда не сможет понять нашу боль. Кстати, меня
зовут Денис. - И он протягивает мне руку. Я отскакиваю и ловлю его взгляд, в
котором читается понимание. С ума сойти, этот парень читает меня, как открытую
книгу, и мне это не нравится. Ой, как это мне не нравится.
- Мне все равно, как вас зовут, и прекратите на меня пялиться.
- Я не пялюсь, вам это только кажется. Точно так же, как и то, что вам абсолютно
не нужна помощь. Даша, вы одинокий, страдающий человек. Вы становитесь
дикой и именно в этом ваша проблема, а никак не в горячительных напитках.
- У меня вообще нет проблем. И если вы, Денис, не поняли, то объясню вам еще
раз, мне не интересно данное собрание, все находящиеся здесь люди, Я НЕ
НУЖДАЮСЬ В ПОМОЩИ.
- Тогда я повторю свой вопрос, что вы здесь делаете, Дарья?
Я не знаю, что сказать. Не объяснять же этому парню, что единственный человек в
мире, с которым я до сих пор поддерживаю связь, попросила, только ради нее и
нашей дружбы, прийти сюда и попытаться что-то изменить. Вот только я менять
ничего не хочу, все и так замечательно.
- Молчите, Дарья? — и этот невозможный тип хватает меня за плечи. Я сплошной
кусок нервов от того, что он ко мне прикасается, я сжимаю кулаки так сильно, что
белеют костяшки и ногти впиваются в кожу. Меня больше нет, больше нет комнаты
с большими витражными окнами, есть только душный чулан, тусклая лампа и
горящие ненавистью зеленые глаза. Вот уже полгода, я не позволяю к себе
