— Думаешь, с ними все будет хорошо? — спросила я, мой взгляд вернулся к Эхо. Он наблюдал, как мы уезжаем, его выражение лица было нечитаемо.
— Да. Эндрис ненавидит сражаться и будет останавливать их, если что-то выйдет из-под контроля.
— Я не понимаю, почему Торин не любит Эхо, когда тот сделал ему одолжение, неважно, — возможно, она не знает о душе своего отца.
— Ты имеешь в виду, когда он решил не пожинать душу моего отца? — спросила Рейн.
— Ох, ты знаешь.
— Торин не хранит от меня секреты. Торин должен Эхо душу, и Эхо планирует собрать её, — она произнесла это так, будто Эхо ошибался.
— Мне кажется справедливо, — сказала я, защищая его. — Душа за душу.
— Или он мог позволить ей ускользнуть. Я имею в виду, это просто статистика для него. Я счастлива, что ты послала Эхо. Он не подходит тебе. Торин и Эндрис тоже ему не доверяют.
— Я знаю.
— Он странный, ты знаешь. Многие Гримниры его терпеть не могут.
Детали истории Эхо вспыхнули у меня в голове.
— Друиды, — пробормотала я.
— Что?
— Ничего.
— Я спросила Торина, почему Гримниры ненавидят его, но он этого не знает, — продолжила Рейн. — Скорее всего, Гримниры, которые пришли после того, как ты бы навредила ему. Это предполагает, что история, которую он рассказал, правда. Знаешь, он когда-то был Валькирией, но он сделал что-то настолько ужасное, что его вышвырнули из Асгарда и поместили на службу к Хель… навсегда.
Я ненавидела то, как она радостно перечислила ошибки Эхо.
— Я знаю об этом, Рейн.
— Знаешь?
Я смотрела на нее.
— Да. Эхо сказал мне. Он не хранит от меня секреты. Именно по этой причине его коллега Гримнир ненавидит его. Он сделал что-то благородное, а те, кто не согласен с ним, — это идиоты.
Тишина повисла в машине, когда я выехала на Университетский бульвар, путь, который проходил посреди Уолкерсвилльского университета. Я взглянула на Рейн и поймала ее усмешку.
— Что? — спросила я.
— Я это знала, — она засмеялась. -
Мне было интересно, как долго ты собираешься позволять мне ненавидеть Эхо, прежде чем скажешь мне заткнуться. Я наблюдала за твоей реакцией, когда Торин и Эндрис вцепились в него, и когда ты согревала его руку. Ты так на него запала.
— Нет, нет. Он высокомерный выскочка, который, кажется, думает, что может делать всё, что захочет, и это сойдет ему с рук только потому, что… потому что он горячий.
— И ты в него влюбилась, — добавила Рейн.
Я вздохнула.
— Это настолько очевидно?
— Только для меня. Итак, по шкале от Дрю к Эрику, куда он попадает?
