заливает жижей взбитых сливок и шоколада.
— Застрелите меня, — вздыхает Харпер, когда ложится щекой на стол и изображает нажатие на курок.
— Хорошо, что сегодня день стирки, — говорю я и понимаю, что где-то должна быть сюжетная линия, где Мистер Оргазм спасает день.
Она поднимает голову.
— Ты действительно уверен, что хочешь, чтобы я пошла с тобой хоть куда-нибудь?
Я преувеличенно киваю и дергаю свою заляпанную горячим шоколадом футболку.
— Ты, в общем-то, только что заверила печатью договор, чтобы быть моей сообщницей, Принцесса Неловкость.
Харпер взмахивает правой рукой, заносит ее назад, а затем запускает четырехкилограммовый ярко-розовый неоновый шар. По восхитительно прямой траектории шар катится по дорожке, освященной мигающими серебристыми огнями, и я задерживаю дыхание до тех пор, пока он не выбивает три очка.
Я ненавижу это делать, но молча молюсь, чтобы на этом разрушение закончилось.
Только это не так. Еще две кегли шатаются, а затем падают.
Я скрещиваю пальцы, чтобы оставшиеся не сдались.
Но я не так удачлив. Еще три кегли опрокидываются, а затем одна из них ударяет последнюю пару.
И они все падают.
Харпер выбрасывает руки вверх и рассекает воздух кулаком. Это ее второй страйк за вечер. Черт, черт, черт. Моя команда почти разгромила команду Джино. Я украдкой смотрю на него. Его руки скрещены, губы вытянуты во властную тонкую линию, а глаза прищурены почти до щелочек. Взгромоздившись на оранжевый пластиковый стул у турнирной таблицы, он некоторое время свирепо смотрит на меня, как будто я виноват в том, что Харпер выбила страйк. Серена возникает рядом с ним, и он улыбается, когда она кладет руку ему на плечо и что-то шепчет. Наверно, напоминает ему улыбаться корпоративному фотографу, так как эти фотографии будут размещены в инстаграме Comedy Nation.
Я возвращаю свое внимание обратно к Харпер. Ее голубые глаза горят и сверкают, и она, вроде как, на высоте. Она направляется в мою сторону к вернувшемуся шару. Меня не должно удивлять, что она играет в кегли как чемпион. Я уверен, что она и в бассейне тоже надерет мне задницу. А когда она играет в дартс, дротики попадают в яблочко каждый раз. Черт, Харпер, скорее всего, может поменять колесо без посторонней помощи.
Это убийственно возбуждающее видение.
Ох, черт.
Размышлять о ее авторемонтных навыках — плохая идея. Потому что, когда она с самодовольным видом подходит ко мне, я представляю Харпер в роли сексуальной рыжеволосой девушки-механика, одетой в короткие облегающие шортики и майку, натянутую на груди, с сексуальными черными следами от масла на ногах. Не знаю почему, но в любой фантазии, где присутствует девушка-автомеханик, она обязана носить короткие облегающие шортики. Это часть кодекса парней, и от этого никуда не деться. Не то чтобы я хотел.
