— Да, но я всё ещё не могу оставить их. Если малыш мой – а я чувствую, что это именно так – то не смогу просто оставить их здесь. У неё нет семьи. Что, если что-то пойдет не так?
— Делай то, что считаешь нужным. Я заменю тебя в офисе, — говорит папа, положив руку мне на плечо. — На пенсии всё равно скучно, — он подмигивает мне, пытаясь поднять моё мрачное настроение.
— Ты скажи нам, что тебе нужно, и мы сделаем это, — добавляет мама.
— Спасибо. Рейган, ты можешь позвонить парням и дать им знать, что происходит? Это спасет папу от необходимости ехать завтра на рабочий объект.
— Считай, что дело сделано, старший братик. Тебе нужно, чтобы я принесла что-нибудь?
— Было бы неплохо иметь какую-нибудь сухую одежду и ,возможно, зарядку для телефона.
— Эй, почему бы тебе не сбегать домой, принять горячий душ, переодеться и взять всё, что тебе нужно? А я останусь здесь на случай, если она проснется. Если что-нибудь случится, я обязательно позвоню, обещаю, — предлагает Рейган.
— Не сегодня, возможно, завтра. Я просто... хочу быть здесь, — не могу объяснить, но чувствую, что должен быть тут.
— Ок. Ладно, предложение в силе, если что-то будет нужно. Я сбегаю к тебе, заберу одежду и зарядку и вернусь.
Я встаю, притягиваю свою младшую сестру в объятия и крепко обнимаю.
— Спасибо. Пожалуйста, будь осторожна. Не торопись, — подчеркиваю я.
— Всегда, — говорит она с блеском в глазах. — Скоро увидимся.
— Мы посидим с тобой немного, — говорит мама.
— Нет, вы, ребята, идите домой. Я собираюсь посидеть с ней. Они переводят её из скорой в реанимацию. Позвоню завтра. Папа, спасибо, что позаботишься о магазине.
— Не беспокойся. Я понял. Если мне что-нибудь понадобится, я позвоню тебе. И ты помни о том, что можешь сделать то же самое.
Он сверлит меня «слушай меня, я твой отец» взглядом, который я не видел с тех пор, как был подростком. Я киваю, обнимаю их обоих и возвращаюсь к Мелиссе.
Уже за полночь, они переводят её в реанимацию. Медсестра распсиховалась, когда я сказал, что останусь с ней в палате – судя по всему, посетителям не разрешается оставаться на ночь. Не знаю, что сказала Элис,
когда говорила с медсестрами и докторами, но мне разрешили остаться, правда, с условием, что мне нужно будет убраться с дороги в случае чего.
Я устраиваюсь в кресле, которое приравнивается к не-так-чтобы-очень-комфортной кровати. Подушка, которую дала мне Элис, настолько плоская, что с трудом оправдывает свое название. Сон ускользает от меня. Мой мозг лихорадочно соображает, и, как только я начинаю засыпать, кто-то приходит в палату проверять Мелиссу. Вновь погружаюсь в сон, и они проверяют малыша. Несмотря на это, я не собираюсь жаловаться; приятно знать, что о них так заботятся.
