— Это интересная концепция, — сказал Рэнди. — В этом, наверное, есть доля правды. Итак, значит, ты не поклонник «Фейсбука»?
— Я не поклонник того, как люди ведут себя там.
— Ты мне нравишься. Ты другой. Как сказала Лу, ты милый.
— В некотором смысле, — ответил Лэс.
— Что ты имеешь в виду?
— Я эгоист.
Лицо Рэнди исказилось.
— В каком смысле?
— Я эгоцентричен.
— Почему ты так говоришь?
— Потому что я здесь.
— Какое это имеет значение?
— Да, — сказала я. — Какое это имеет значение?
— Я гей. Я приехал сюда в надежде наладить модельную карьеру. Чтобы меня заметили. Как-нибудь. Но не затем, чтобы быть с ней.
Он повернулся ко мне лицом и выпятил нижнюю губу, преувеличенно надувшись.
— Прости.
— Однако мы стали друзьями, несмотря на это. Чего нельзя сказать о последнем парне, — сказала я.
— Ты довольна этим? — спросил он.
Я кивнула.
— Очень.
— И ты будешь не против, если я… — он сделал паузу и жестом указал на Рэнди.
— Совершенно, — сказала я.
Он развернул стул полукругом и оказался лицом к Рэнди.
— Итак, ты хочешь…
У него не было возможности закончить свою мысль. В середине фразы Рэнди наклонился вперед и поцеловал его.
Когда начался вечер, я чувствовала, что это все целиком был фарс. Это уже обсуждалось ранее, днем, и все было запланировано заранее. От прибытия Рэнди к их предполагаемым заигрываниям у бассейна в мальчишеских шортах, каждый шаг был стратегически рассчитанным и заранее подготовленным.
Лично я была более довольна незапланированным результатом и тем фактом, что он не был полностью смоделирован. Он казался…
Реальным.
Мальчики на показ…
Я чувствовала себя свахой. Когда двое мужчин слились в страстном поцелуе, у меня на душе потеплело, от осознания, что я сыграла, хотя и не большую, но роль в признании Лэса. Его телевизионное откровение о его сексуальности было не тем, что он планировал, и было не тем, чего он изначально желал.
Решение сделать это было его собственным, без сомнения. Но это произошло только после некоторого поощрения с моей стороны.
Хотя я провела большую часть вечера с навязчивым ощущением скуки и вялотекущего действия, то, что происходило передо мной сейчас, быстро изменило ход моих мыслей на страстное желание большего. Я, но по другим причинам, хотела увидеть ту же страсть, которой требовала Келли. В конце концов, я хотела, чтобы они были вместе на всю оставшуюся вечность и смогли найти ту единственную любовь, которая бывает раз в жизни, которая обычно приходит только к тем, кто был открыт достаточно, чтобы принять ее.
