— Что случилось с Чаком?
— Он переехал тем летом. Я думаю, что его родители считали, что я оказываю плохое влияние на него.
— А так было?
— Не совсем.
— Твои родители знали?
— О Чаке?
— Да. Но я имею в виду… Ну, знаешь, о том, что ты гей.
— Они не знали о Чаке, нет. В то время. Но к тому времени, когда я перешел в старшие классы, они узнали.
— Они знали? То есть, знали? Вы обсуждали это?
— Да, они знали. И да, мы обсуждали. Они смирились и приняли меня таким. Всем сердцем.
Я была потрясена.
— Это круто.
— Настолько круто, как и то, что можно стать изгоем, я полагаю.
— Изгой? Если они приняли это…
— Они приняли. Чего нельзя сказать про весь остальной мир. Большинство людей не могут принять это. Не могут или не хотят. Я не знаю, как правильнее.
— Сожалею.
— О чем именно?
— Люди так ограниченно мыслят, я думаю.
Он пожал плечами.
— Мне тоже.
Я присела на минутку и посмотрела на него. Высказывание Фрэнки об иронии пришло мне на ум.
— А зачем ты участвуешь в шоу? Если у тебя нет интереса ко мне.
— Ты мне интересна, — его улыбка превратилась в ухмылку. — Не в сексуальном плане, я думаю, что ты очень забавная.
Я усмехнулась.
— Я думаю, что ты тоже забавный.
— Похоже, — он прочистил горло. — Если честно, я сделал это ради карьеры. Мне на самом деле нравится модельный бизнес, и я думал, что кто-нибудь заметит меня. Может, я получу больше предложений по работе.
— Может быть.
Он встал и взял мою руку.
— Здесь все не совсем так, как я думал.
— Я тоже, совсем не так, — сказала я, когда встала.
Объектив камеры за спиной Лэса привлек мое внимание. Тут до меня дошло, что Бобби снимал весь наш разговор. Хотя сначала камеры все время попадались мне на глаза, я дошла до того, что начала привыкать к этому. Или я больше не переживала на счет них. В любом случае, я уже почти не замечала их. Я просто гадала, как много, если не весь наш разговор, они используют в шоу.
Я наклонилась к Лэсу ближе.
— Он снимал нас все время, — прошептала я.
Он оглянулся, а потом пожал плечами.
— Мне плевать.
— Что если Келли вставит это в шоу?
— Это не имеет значения, — сказал он. — Я скрывал это от всех, кроме родителей, всю жизнь. Возможно, настало время открыться.
— Может быть, на самом деле, поэтому ты здесь.
Он усмехнулся.
— Может быть.
Мысль пришла ко мне в голову, а вместе с ней и волна странного веселья. Что-то вроде озарения.
— А Келли знает, что Рэнди — гей? Он говорил?
— Да, — сказала он со смехом. — Она знает.
— Что смешного?
Он закатил глаза.
