Передышка была недолгой. 29 декабря софринцы снова пошли в город. Втянулись в улицы Грозного. Вместе с софринцами были ребята из ОМОНа и СОБРа. Батальону придали и чеченцев из гантамировского отряда. Разбившись на группы еще при входе в город, штурмующие двигались по параллельным улицам. В триплекс Бушмелеву хорошо был виден и идущий прямо по курсу танк, и пехота за ним. В полной тишине, без единого выстрела прошли около полутора километров — весь частный сектор. Начались пятиэтажки, почти все в метинах от снарядов, с пустыми глазницами окон. Напряжение достигло пика — на войне нет ничего хуже тишины...
Она разорвалась внезапно. Грохот обрушился со всех сторон, ударил по барабанным перепонкам, пройдя и сквозь броню, и сквозь шлемофон. “Духи” ждали российских военных, заманивая по своей излюбленной тактике в узкий лабиринт улиц. Из всех пятиэтажек по всем боевым группам огонь был открыт одновременно, как по сигналу. В первые секунды Женька был ошеломлен: у танка, что шел впереди, отлетела башня, он загорелся. “Духи” садили очередями, казалось, отовсюду. Оцепенение прошло через мгновения. Надо было спасать машину! Резко сдав назад, проломив кормой какой-то забор, Женька заехал во двор частного дома, укрыл “копейку” за строением. Одновременно Чехом начал долбить из пушки по пятиэтажке, откуда велся наиболее интенсивный огонь. Пехота, рассыпавшись в разные стороны, залегла и тоже начала отстреливаться. Некоторое время спустя софринцы вместе с омоновцами сумели выбить боевиков из одного здания, заняли в нем оборону. Туда же, во двор, из своего укрытия перебралась и БМП Бушмелева. Вырваться, уйти назад у ребят не было никакой возможности. “Духи” обложили крепко, не давая высунуться из укрытий. Софринцы малость отдышались, стали подсчитывать потери. Многих из погибших ребят Женя хорошо знал...
Когда стемнело и “духи” расползлись по окрестным кварталам, Бушмелев на своей “копейке” начал вывозить раненых, убитых. Всех загружали в десантный отсек. Как выбирался из лабиринта улиц в полной темноте — отдельная история. Свет включать нельзя — “духи” тут же подожгут машину. Так и двигался, до ломоты в висках, до рези в глазах всматриваясь в дорогу, ориентируясь на черное пятно перед собой - просвет улицы. Удивительно, но Женька с первого раза вышел из города, практически не плутая по развалинам. Не только опыт помог, но и какое-то природное чутье, что не у каждого имеется.
Бой был и на следующий день, и через сутки, и через двое... Помощи софринцам все не было. Они, закрепившись в пятиэтажках, оглядевшись, стали наносить “духам” существенные потери.
