Пришлось дембелям снова подтягивать ремни и облачаться в броники ...
У заставы меж тем страсти накалялись. Женщины истошно кричали да еще, как здесь водится, в исступлении рвали на себе волосы, царапали лица. Солдатам казалось, что по их душам скребут. Немногочисленные детишки смотрели жалко и затравленно. Седые аксакалы тыкали пальцами в сторону Армении и наперебой выкрикивали проклятия. Хватали за рукава лейтенанта, требуя: "Йолдаш Бабек, пожалуйста, помогай нам!"
Надо было ехать к месту происшествия — военные привыкли откликаться на первый зов о помощи. Капитан Шаповалов остался на заставе. Знающий дорогу лейтенант Бабак возглавил тревожную группу.
(В последующих разборках некоторые высокие чины попеняли действующим лицам тех событий за "непродуманность решений и поспешность действий". Дескать, если бы не поехали тогда за трупом убитого лесника, то... Дескать, пусть бы сами азербайджанцы и вывозили его.
Этим рассудочным военным офицеры батальона готовы выставить свои "если бы": если бы на заставе был БТР, если бы были ручные гранаты, бинокли... Да еще если бы принять в расчет вероломство бандитов, к которому за три года войны доверчивые славяне никак не привыкнут. Да если бы забыли по обе стороны границы слово "месть", ржой разъевшее души людские. Если бы...)
"Таблетка" вновь полезла по горному склону и скоро остановилась возле группы людей. Участковый лейтенант милиции Гусейнов, невеста убитого, его сестра и еще несколько местных мужиков не решались спускаться с обрыва, ждали военных.
Тяжелое это дело — тащить вверх по крутому чуть не стометровому обрыву мертвое тело. Под стершимся протектором солдатских ботинок то осыпались мелкие камешки, то скользил суглинок, покрытый слоем прошлогодней прелой листвы, сквозь которую на прогретых солнцем пятачках пробивались тонкие стрелки-травинки... Но военным не до прелестей весеннего леса. Бочков и Логинов изрядно вспотели. Труп норовил выскользнуть, в его разнесенном пулями кровавом нутре противно урчало и хлюпало. Несколько страшных, смертельных ранений не оставляли сомнений в том, что лесник был расстрелян едва ли не в упор.
Тело стали укладывать на носилки, когда на дороге Горис — Кафан появилась белая "Нива"... Дед, матерый "афганец" полковник Лукьянов, спокойно и внятно проговорил: "Смотри, Олег, сейчас нас мочить будут". И взял наизготовку свой автомат... Азербайджанцы-аксакалы заблестели глазами: "Эрмени! Это они убили! Йолдаш Бабек, дай автомат! Мы сами..."
