Он спрашивал других мужчин, которые уже обрели пару, и каждый из них клялся, что церемония соединения душ была сплошным удовольствием.
Теперь же Эйдар проклинал себя за то, что не спросил ее. Что, если все удовольствие было лишь для вампиров.
***
Кристин вышла из роскошно подготовленных апартаментов вслед за женщинами, ее желудок скрутило в узел. Она была достаточно подготовлена и наряжена… она была готова — более чем готова — ко встрече с Эйдаром.
Свет просвечивал сквозь ее платье, которое колыхалось и двигалось, пока она медленно шла за сопровождающими ее гидами.
Она не была в церемониальной комнате большого древнего замка, который считался местом встречи вампиров, и девушка знала, что другие будут наблюдать. Кристин не увидит никого, но они точно будут там.
Когда она подошла к церемониальному залу, то почувствовала, как между ног выступила влага. Другие вампиры и их пары будут смотреть, как Эйдар овладеет ей. Они станут свидетелями грубого овладения.
Она приостановилась, как и три женщины, вставшие по бокам от нее и подталкивающие Кристин к двери перед ними.
Эйдар ждал внутри. Ее сердце выскакивало из груди, пока она стояла перед дверью, где должна была пройти церемония объединения их с Эйдаром душ.
Комната была овальная, почти вся заполненная огромной кроватью, покрытой красным шелком и поставленной на возвышении. Церемониальный зал оказался не очень большим. На самом деле, он был не больше спальни и ощущался очень интимным. Приятная атмосфера помогла Кристин расслабиться, когда она входила и искала взглядом Эйдара.
Он был там, облокотившись на одну из стен, в ежедневной позе, но взгляд был жестким. На нем были лишь кожаные стринги, которые практически не скрывали его потрясающие формы, его член, готовый взорваться от малейшего прикосновения.
Она тяжело сглотнула, подавив желание освободить его. Он был так красив — как и все мужчины — вампиры — но в Эйдаре девушка нашла свой идеал и смеялась над своим прежним предвзятым мнением.
Он — моя родственная душа. Я не замечаю никого, кроме него.
Его кожа и мускулы были намазаны маслом и блестели в свете свечей — по всей комнате зажгли свечи, украшали пьедестал и стены.
Над пьедесталом были расположены окна. Девушка ощутила прикованные к ним взгляды, но не смогла никого рассмотреть сквозь затонированные стекла. Она могла никого не видеть, но чувствовала наблюдателей.
Эйдар? Кристин мысленно позвала его, зная, что он ее не услышит. Такое личное общение было для него тяжелым.
