Дедушка захлопнул дверь и запер её. Подходя к столу, он вытащил свой шарф и бросил его на кресло рядом со мной.
– Мне нужно кое-что показать тебе, Изабелла. Книга, которую хочет мистер Маркс, не обычная бухгалтерская книга. По крайней мере, не такая, как обычно.
– Я знаю, что многие цифры не верны в книге Пеннспорта. Я занималась ими около месяца, но так и не смогла понять ничего.
– Это не книга, которую он хочет.
Дед опустился на колено и снял панель в передней части стола из красного дерева. Он поднял круг размером с ладонь, декорированный оливковыми листьями и положил его на стул рядом с ним. Затем, из кармана пиджака, он достал крошечный ключ, который выглядел так, как будто он открывал шкафчик для хранения вещей в школе. Он вставил ключ в стол, и громкий щелчок последовал за этим.
От потолка до потолка вся комната была обшита панелями из темного дерева, соответствуя его письменному столу. Он прошел через комнату и постучал по каминной полке над камином, назначение которого я ни когда не понимала. Он казался неуместным, но никто не замечал этого. Вместо этого хвалили деда за его выбор дизайна. Журналы на полке были такими же поддельными, как и наша семья.
Дедушка нагнулся и положил руку на бревно в куче, поднимая вместе с ним все остальные ненастоящие бревна и угли. Там был тайник, в который бы поместилась небольшая сумка или стопка журналов. Тяжелый стон сорвался с его губ.
Не то чтобы он жаловался, но в воскресенье Доминика упомянула о его проблемах со здоровьем. Она была обеспокоена его здоровьем, ведь SEC со своими претензиями явно повлияли на него.
Дедушка сел на кресло в центре офиса, указывая рукой мне сесть рядом с ним. Он положил на кофейный столик два кожаных журнала.
– Эти книги твой билет к силе, Изабелла. Каждый окружной судья, сенатор, полицейский, и просто обычный человек в этой книге. Ты глава в их семье теперь и этот крест тебе нести всю жизнь. Федералы придут за мной, но этот журнал свободен. Делай то, что считаешь нужным.
Затем он поднял следующую книгу:
– Эта книга уничтожит тебя, если ты позволишь это сделать. Твоя мать слабая, она не смогла справиться с правдой, но ты жестока, amore mia (итл. Любовь моя).Мой отец дал мне выбор, когда я брал эту ответственность на себя, и сейчас я даю право выбора тебе. Ринальди живут по одному принципу, и я вырастил тебя для этого. Ты понимаешь, что означает быть Ринальди. Я верю в тебя и знаю, что ты примешь верное решение.
