КАББАЛА И ЕВРЕЙСКИЙ МИСТИЦИЗМ | страница 5



— миров-в-мирах, составляющих космическое Древо Жизни. К «Сефер Йецире» возводят истоки нескольких более поздних ветвей каббалы, в первую очередь тех, объектами созерцания в которых служат перестановки букв иврита и десять сефирот.

Объединив методику перестановки букв и мандалу десяти сефирот, каббалисты древней Палестины создали сплав из двух медитативных техник. Французские каббалисты двенадцатого века добавили к нему в книге «Бахир» («Яркость») ряд медитаций на Тетраграмматон (четырёхбуквенное Имя Бога — YHVH, Йод-Хе-Вау-Хе) с использованием символических цветов и фигур, дыхательных упражнений и особых жестов и поз. Так родилась современная каббала.

В 1280 году испанский каббалист Моше де Леон свёл воедино древний и современный миры в «Зогаре» («Книге Сияния») — трактате на арамейском языке, который он выдал за свод мистических трудов рабби Шимона бар Йохаи, каббалиста второго века н.э., преемника рабби Акибы. В действительности «Зогар» представлял собой плод мистического опыта самого Моше де Леона — результат многочисленных медитаций на Божественное Имя. В сущности, этот трактат — не что иное, как многослойное руководство по медитации, облечённое в форму поэтического повествования в библейском стиле и описывающее те возвышенные состояния сознания, которых достигали ученики, под надлежащим руководством опытного учителя «восходившие» по сефиротическому Древу Жизни.

Авраам Абулафия, мятежный испанский каббалист тринадцатого века, открыл доступ к каббалистическому учению еврейским женщинам и неевреям. Далеко опережая своё время, он практиковал манипуляции с еврейскими буквами вне вероисповедного контекста, чем вызвал негодование ортодоксальной иудейской верхушки и привлёк к себе внимание инквизиции. Именно либеральная каббала Абулафии подготовила основу для мессианских культов, которые стали настоящим бичом иудейского мистицизма на последующие пять столетий, до тех пор, пока в восемнадцатом веке в него не вдохнул новую жизнь хасидизм. Современный каббалист — прямой наследник этого массового движения за общедоступность мистических знаний. И несмотря на всю разноречивость и фрагментарность доставшегося ему наследия, в его распоряжении имеется хасидская версия каббалы, разработанная Исраэлем Баал Шем Товом, который преобразовал сложную медитацию Колесницы и её более поздние вариации в простой «путь сердца». Здесь интеллект уступает место экстазу, страдание — радости, а мессианство — самозабвенному служению.